«Трансмутацией можно назвать изменение переменчивой природы материального элемента или переменчивого выражения духовного проявления таким образом, чтобы проявление или выражение после изменения стало другим».
Более того, даже относительно простой факт трансмутации металлов оказывался бы (на что следует обратить особое внимание) неразрывно связанным со всякого рода верованиями и радикально отличными от нее практиками, сводящимися к рациональным императивам современной науки и техники. Химик Шеврёль понимал это, когда писал в своей статье, опубликованной в мае 1851 года: «Абсурдна ли идея получения благородных металлов путем трансмутации? Наиболее необычным в алхимии является не идея превращения одного металла в другой, а сопутствующие условия, при которых может осуществляться трансмутация».
Труды алхимиков воплощают собой поистине фантастическую процедуру. Алхимик пытается воспроизвести в ограниченных рамках то, что изначально происходило в космическом масштабе, в процессе организации первозданного хаоса под воздействием проникающего Света. Здесь мы касаемся ключевого понятия алхимии — аналогии, точнее говоря, строгого соответствия между вселенной в целом и тем, что совершается в алхимической лаборатории.
Следует отметить, что этот параллелизм усложняет проблему трансмутации. Так, например, не случайно алхимик принимает во внимание все ритмы Великой Книги Природы: времена года, расположение планет, земной, лунный и солнечный магнетизм…
Кроме того, все здание алхимии покоится на традиционном взгляде, радикальным образом противоположном современным научным взглядам — на представлении о Грехопадении, грехопадении как мира, так и человека. Амбиции этого священного искусства сводятся к великому плану постепенного исправления упомянутого катастрофического падения и возврата к состоянию совершенства. В «Аспектах традиционной алхимии» Рене Алло пишет:
«Алхимический театр включает в себя лишь ограниченное количество роскошно наряженных актеров, и пышная отделка их костюмов не должна приводить к забвению того, что цепь остается неизменной. Как раз эта надежда на устранение последствий Грехопадения дает им путеводную нить для осуществления герметических операций. Алхимики продвигаются по пути, ведущему к тому, что можно назвать восстановлением, к возврату всей реальности к блаженному первозданному состоянию. Целью алхимиков (в конечном счете) является взятие на себя ответственности за страдающую материю и человека, сотрудничество с Божественным Светом ради ускорения эволюции, возврата в первозданное состояние».
Превращая простые металлы в золото, адепт совершает воистину чудотворный ритуал материального возрождения. Отсюда проистекают гордые строки «Философического сонета», приписываемого легендарному графу Сен-Жермену:
Пытливый знаток целокупной природы, Постиг я начала ее и концы, Я видел в огне златоносные роды, Как тайну сию познают мудрецы.
Этим словам эхом вторят стихи сонета «Золотые строки» из цикла «Химеры» Жерара де Нерваля:
В немых созданиях укрылось божество; И как под веком глаз, чье близится рожденье, Так чистый разум скрыт и в камне, и в растенье*.Раскрывая ритмы самой жизни, вселенских страстей, адепт мало-помалу обретал непосредственное знание о переменных ритмах, регулирующих развитие феноменов, всех чувственно воспринимаемых проявлений. Одним из секретов, ревностно хранившихся алхимиками, как раз и было точное знание их ритмов, этих переменных проявлений.
Именно об этом точном знании переменных ритмов, регулирующих все оперативные проявления, очевидно, и шла речь (а мы склонны думать именно так), когда средневековые алхимики говорили о языке птиц.
Однако спасение минерального мира с точки зрения алхимии неотделимо от возрождения человеческого существа, ветхого Адама, совершившего грехопадение. Трансмутация металлов представляет собой возведение материи на более высокую ступень совершенства — превращение в серебро, а затем и в золото, в «королеву и короля металлов». Но, учитывая великий закон аналогии, совершаются и другие операции, параллельные или последующие, гораздо более секретные, поскольку они предназначаются для успешного осуществления Великого Делания во всех других аспектах, помимо минерального царства: речь идет о возрождении всех жизненных сил человеческого существа, о возвращении ему всех благ, дарованных Богом.
Человек, наиболее совершенное существо в царстве животных, аналогия золота, верха совершенства в минеральном царстве, содержит в себе зачатки абсолютного совершенства, некогда утраченного, которое теперь должно быть возвращено средствами алхимии: адепт, восстанавливая в себе славное состояние Адама до грехопадения, переходил тем самым из естественного состояния в состояние благодати. Он намеревался возвратить себе утраченное бессмертие, совершив великую метаморфозу — через смерть и воскресение падшего Адама, — позволяющую человеку вновь стать божественным существом, каковым он является в потенции и каким был в самом начале нынешнего цикла проявления. Благодаря этому проясняется смысл знаменитой герметической «загадки», содержащейся в одном таинственном алхимическом тексте: «Aelia Laelia Crispis есть мое имя… Вот могила, не вмещающая в себя трупа, и труп, не заключенный в могилу. Труп и могила составляют одно». Человек может и должен пониматься как особая материя герметического Великого Делания. Конечно, алхимик должен был заниматься деланием в лаборатории и применять философский камень к минеральной природе, прежде чем использовать его для себя самого, однако трансмутация металлов (сколь бы трудно ни было достичь ее) в действительности оказывается предварительным этапом на пути к тому, что служит главной целью: к возрождению, полному освобождению самого адепта. Традиционная алхимия, совершенно естественно, встает на гораздо более широкий путь: адепт надеялся постичь магические секреты, которые позволили бы ему совершенно реально избежать безжалостного лабиринта чувственно воспринимаемой видимости, столь замечательно охарактеризованного в следующих строках греческого алхимического манускрипта, хранящегося в соборе Святого Марка в Венеции:
«Он каждодневно совращает тебя с пути, он дразнит тебя и насмехается над тобой, возвращая тебе надежду, подобно сну, обманывающему тебя напрасными видениями, вплоть до того момента, когда отведенное тебе время истечет и смерть, покрывающая нее мраком, увы, заберет тебя, не позволив тебе достичь поставленной цели».
Именно благодаря своей «высокой науке» алхимик надеялся повстречать удачу, которая позволила бы ему достичь великого освобождения — шагнув в него из этой жизни через ряд чувственно воспринимаемых проявлений, преодолевая даже силу, повелевающую всей фантасмагорией иллюзий.
Но разве традиционная алхимия не предполагает всегда наличие секретной, точной «техники» озарения? И в силу самого этого факта — магии?
Во всяком случае, прежде чем продолжить наше исследование, необходимо проследить происхождение трудов, чаяний, фантастических надежд средневековых алхимиков — и их последователей, особенно в эпоху Ренессанса, которые, учитывая и новые течения в европейском обществе, продолжали разделять мечты, надежды и труды своих предшественников. $7
ИСТОКИ АЛХИМИИ
В Средние ли века впервые появилась колоритная фигура алхимика? Вовсе нет. К тому времени, когда это оккультное искусство получило распространение в странах христианского Запада, оно уже имело долгую, овеянную легендами историю, терявшуюся во мраке веков.
Легенда
Легенда повествует о сверхъестественном истоке алхимии, окаянном и вместе с тем чарующем. Она была принесена падшими ангелами, о которых говорится в «Книге бытия»: «Тогда сыны Божий увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал» (Быт. 6: 2). Спустившись на землю, они положили начало родам. От них произошел Тувалкаин, который был «ковачём всех орудий из меди и железа», то есть основоположником кузнечного ремесла.
Это упоминание «падших ангелов» заставляет вспомнить об античных мифах. Так же, как и в случае с титанами из греческой мифологии, здесь идет речь о фантастических существах, наделенных сверхъестественными способностями по сравнению с обычными людьми, но вместе с тем отличающихся от привычного образа ангелов, изображавшихся в качестве чисто духовных созданий: эти «ангелы» соблазнились красотой женщин и наслаждаются аппетитными кушаньями, которыми их угощают!