Даже не вижу, а ощущаю, как зашевелились позади меня разозленные воительницы. Тогда подливаю масла в огонь.
— Да, — понуро склонив голову, говорю я. — Очень жаль. Придется поискать подходящих среди бывших рабов. Уверен, кто-нибудь согласится за трехразовое питание, мягкую постель и золотые монеты изредка помогать мне в бою. Надеюсь, что…
— Д-дайте зелье-е, — не выдерживает одна из девушек. Слишком поспешно поворачиваюсь, но они, похоже, не поняли моей игры. Самая грязная, почти черная эльфийка со сломанными ногами все еще отворачивается, явно набивая себе цену, но две других тянутся ко мне.
— Д-дайте…
Повторяю процесс исцеления, снова начиная с безгубой. Теперь-то она жадно выпивает все до последней капли, а потом прислоняется к прутьям. Ее тело слегка светится, а кости начинают трещать, вставая на место. Лицо словно оплывает, возвращая себе первозданную красоту, но я уже поддерживаю голову второй, которая даже не может помочь себе. Укладываю ее рядом с первой, слыша болезненный треск косточек. Но девушек уже, похоже, это не волнует — обе с улыбками облегчения теряют сознание. Тогда я подступаюсь к третьей, садясь рядом на корточки.
— Шайса? Верно? Слушай… Я не похож на тех людей, которых ты видела. Можешь не верить, но расспроси обо мне Чану. Вон она стоит рядом. Чана?
— Да, милорд?
— Расскажи о себе.
— Я — бывшая рабыня из этого лагеря! — немедленно сообщает зайка, аккуратно заходя в клетку. — Только я сбежала из него месяц назад. Мне повезло повстречать Магнуса, моего милорда, который выходил и вылечил меня. Я поклялась ему в верности и не прошло ни одного дня, чтобы я пожалела об этом. Если честно, я вообще никогда не видела никого, кто бы был таким же добрым и хорошим. Да, он человек, но это единственное, чем он похож на тех ублюдков. Кстати, Магнус…
— А?
— Я отдала Хаббада рабам. Думаю, они уже растерзали его. Арина носится с зельями, но ей нужна помощь. Собственно, я пришла для того, чтобы доложить. Рабы… Бывшие рабы собираются на площади. Очень-очень много больных и травмированных. Зелий не хватит. И все очень голодны.
— Беги и разверни полевую кухню, — командую ей. — Поставь греться воду в кастрюлях. Во всех кастрюлях, что у нас есть! Да, попроси помощи, пусть тебе принесут все емкости, какие найдут! Из тоже надо отмыть и наполнить водой. Я сейчас закончу тут и прибегу готовить. Заодно и подлечу своими силами остальных.
Чана выходит из клетки и тут же скачками уносится к костру. Слышу, как она весело и живо командует… и вдруг чувствую, как мою ладонь сжимает лапка последней израненной эльфийки. Ого! Да моя рука как в тисках! Даже в темноте вижу блеск ее черных глаз.
— Шайсаниэль, человек. Меня зовут Шайсаниэль.
Девушка явно пересиливает себя, но видно, что слова зайки тронули ее сердце.
— И до тех пор, пока я не разберу, кто ты есть на самом деле, ты обязан называть меня так. И никак иначе. И мы пока останемся на нейтральном положении. И…
— Да заткнись и пей уже! — не выдерживаю, подсовывая зелье ей ко рту. — Потом разберемся, сначала приди в себя!
Если бы Шайса могла стрелять молниями из глаз, то я бы уже осыпался горкой пепла на пол и никакая регенерация бы не спасла. Но если она и обладала магическими силами, то сейчас находилась на грани полного истощения, потому сделала все так, как я потребовал. Заткнулась и стала мелкими глотками потреблять зелье. Уже с первой секунды ее глаза удивленно раскрылись. Похоже, мои зелья и в самом деле сильно отличались от обычных, как говорили подруги. А опорожнив пузырек, глаза Шайсы принялись самопроизвольно слипаться: лечение требовало спокойствия и некоторых жизненных сил пациента. Почти безвредно, но жрать потом хочется ой-ой как!
Оставив девчонок самостоятельно приходить в себя, подобрал банки, покидав их в рюкзак и помчался на площадь, где подруги уже метались из стороны в сторону, гремя посудой. Большая часть кастрюль уже весело булькала на огне, а поодаль сгрудился народ. Девушкам помогали три или четыре женщины-зверолюдки, пока остальные экономили силы, скромно ожидая обещанного. Скидываю рюкзак, поспешно вытаскивая из инвентаря все необходимое: инструменты, одноразовые тарелки, чашки, посуду. Понятно, что сейчас не время и не место, чтобы готовить что-то интересное. Намереваюсь сварить во всех кастрюлях одно и то же — обычный питательный суп-бульон с мясом, крупой и овощами. Закидываю в воду куски замороженного куриного фарша, засыпаю пшенку, гречку… Но когда настает очередь доставать из инвентаря овощи, меня вдруг резко тормозит Чана, хватая за руку.