Нужно подчеркнуть и другое: парижане, проживали они в столице постоянно или временно, не могли обойтись совсем без денег. Если самые обеспеченные дополняли свои покупки с рынка продукцией с собственных земель за городской чертой, где у них имелись одна-две фермы{24} и несколько виноградников, то подавляющее большинство парижан не обладали таким подспорьем, им приходилось все покупать на рынке. В этом — коренное различие с жителями сельской местности, где в любое время, кроме конца зимы, обездоленные могут найти бесплатное пропитание собирательством или охотой. В большом городе такое невозможно, и в случае нехватки денег остается рассчитывать только на благотворительность. В столице старались удовлетворить основные потребности жителей, пребывающих в вопиющей нищете, но с середины XIV века и особенно в первой половине XV века обычная система предоставления помощи оказалась недостаточной. То же касалось и других насущных нужд парижан.
Жилье, одежда
Эти вопросы стоят наравне с вопросом о пропитании. Как представить себе повседневную жизнь, если в документах чаще всего отсутствуют сведения, касающиеся быта?
Проживание в собственном доме или в чужом, если речь о наемном рабочем или слуге, — необходимое начало для вступления в парижское общество. В уставах это — обязательное условие для мастера, в купчих крепостях показаны некоторые аспекты жилищного вопроса. Две формулировки из судебных источников, характеризующие человека без средств и социальных связей, а следовательно, способного на любое преступление, кражу или насилие, подчеркивают важность постоянного места жительства: «живущий везде», то есть нигде — это бездомный, у которого «ни кола ни двора».
Люди «низшего сословия» снимали только одну-две комнаты, не имели практически никакой мебели, запасов пищи и топлива. Зима — самое тяжелое время для тех, у кого почти нет доходов, в особенности конец зимы, когда старые запасы съедены, а новые еще не сделаны. Человека терзают голод и холод, как о том поведали Рютбёф и Вийон. Такая городская нищета характерна не только для средневекового периода.
Еще более несчастны те, у кого нет крыши над головой, кто вынужден жить на улице, там, где найдет себе временное убежище. На протяжении доброй половины XV века бродяги и бедняки, многие из которых искали спасения в столице, были вынуждены занимать дома, покинутые своими владельцами, лачуги, то есть развалюхи, которые никто не хочет ремонтировать, пустыри. Королевские ордонансы, в частности Карла VII, отбившего Париж, старались восстановить доверие домовладельцев, освободить недвижимость от уплаты старой ренты, отстроить дома и изгнать из них всякого рода «скваттеров»{25}, которые их занимали. Избавление от бродяг было одной из целей программы политической и городской реставрации в конце Средневековья.
Одежда составляла часть необходимых расходов. Этот вопрос занимал людей того времени с нескольких точек зрения. Тексты и изображения создают достаточно полную базу для исследования, по меньшей мере в том, что касается богатых и знатных. Поэтому можно описать эволюцию костюма на протяжении разных веков. Но простая повседневная одежда, занимающая промежуточное положение между лохмотьями нищего и роскошным платьем вельможи, не поддается точному исследованию. Однако ее роль в жизни общества заслуживает некоторых пояснений.
В своем прямом назначении (защита от холода и прикрытие наготы) одежда упоминается в связи с благотворительной деятельностью: одевать голых. Помимо этой первой необходимости одежда является одним из прямых указаний на общественное положение и должна соответствовать статусу человека, который ее носит. Церковь, запрещающая ношение мужской и женской одежды противоположным полом, регулярно напоминает о необходимости ясного самовыражения через одежду. Об этом же говорят, в свою очередь, городские власти и короли, издающие законы против роскоши. В этих документах каждого обязывают вернуться к костюму и образу жизни, соответствующим его статусу. Порицаются, в частности, буржуа, подражающие роскоши дворян и таким образом стирающие видимую грань между сословиями, установленную Божественным Провидением. Расходы на нарочито роскошные одежды предосудительны, говорится в ордонансах. Роскошь в одежде аморальна, поскольку узурпирует внешние признаки и обманывает относительно положения в обществе. Яростнее всего обличается «одежный обман» проституток, украшающих себя серебряными поясами, шелками и вышивкой — аксессуарами знатных женщин и мещанок, женщин честных и добродетельных.