Глава 2
Дурная кровь
Беженцы, спасающиеся от Корейской войны
Долговязый пятнадцатилетний подросток Чон Сан прилежно учился и с детства делал успехи в математике и естественных науках. Его отец, сам в некоторой степени несостоявшийся интеллектуал, строил большие планы в отношении своих детей, особенно талантливого старшего сына. Мечтал о том, что мальчик выберется из их провинциального городка и продолжит обучение в Пхеньяне. Если Чон Сан возвращался домой после девяти вечера или не успевал сделать домашнее задание, отец немедленно брался за палку, предназначенную для наказания непослушных детей. Для того чтобы поступить в такое престижное учебное заведение, как Университет имени Ким Ир Сена, мальчику необходимо было получать высокие оценки в школе и выдержать две недели строгих экзаменов в Чхонджине. Хотя Чон Сан только недавно стал старшеклассником, у него уже были карьерные планы, и времени на знакомства с девушками не оставалось. Он не мог позволить себе внимать зову природы.
Чон Сан гнал от себя блуждающие мысли, которые в самый неподходящий момент мешали ему сконцентрироваться. Но, как ни старался, вытеснить из памяти образ коротковолосой девушки, топтавшейся у входа в кинотеатр, не удавалось. Он ничего не знал о ней. Как ее звали? Была ли она так красива, как ему запомнилось? Или это память сыграла с ним злую шутку? Можно ли хотя бы узнать, кто она такая?
Разыскать ее оказалось на удивление легко. Ми Ран была из тех девочек, которые не остаются незамеченными молодыми людьми, и, стоило Чон Сану упомянуть ее короткую стрижку в разговоре с друзьями, они тут же поняли, о ком идет речь. Мальчик, с которым Чон Сан занимался боксом, жил в той же «гармошке», что и Ми Ран. Как бы невзначай болтая с приятелем, Чон Сан выудил у него кое-какие сведения о девушке, а тот обещал пошпионить за ней.
Соседи без конца судачили о Ми Ран и ее сестрах. Многие отмечали, что девочки выросли одна красивее другой. Они были высокие, спортивные, что очень ценится в Северной Корее, к тому же талантливые. Самая старшая занималась пением, другая рисовала. Все сестры превосходно играли в волейбол и баскетбол. Соседки-сплетницы про них говорили: «До чего же красивые и умные девушки! Обидно только, что родились в такой недостойной семье!»
Проблема заключалась в отце Ми Ран — тихом сухопаром человеке, который, как и многие другие в этом районе, работал в шахте. Он был плотником, ремонтировал деревянные балки на месторождении, где добывали каолин — глину, используемую для изготовления керамики. Единственное отличие этого неприметного человека от других состояло в том, что он не пил. В то время как другие шахтеры обильно поглощали сжигающее внутренности кукурузное зелье или, если могли себе это позволить, местную рисовую водку соджу, отец Ми Ран не брал в рот ни капли. Он не хотел употреблять ничего, что могло бы развязать ему язык и заставить говорить о прошлом.
Тхэ У, отец Ми Ран, родился в 1932 году в той части страны, которая позднее вошла в состав Южной Кореи — врага КНДР. Независимо от того, как давно кореец уехал из родных мест, своим домом он называет место, где жили его предки по отцовской линии. Тхэ У был выходцем из провинции Южный Чхунчхон, расположенной на другой стороне полуострова, недалеко от побережья Желтого моря. Это тихая сельская местность с изумрудно-зелеными рисовыми полями столь же гостеприимна, сколь непривлекателен Чхонджин. Деревня находилась близ небольшого городка Сосана (он состоял из ряда домов, вытянувшихся вдоль полоски сухой земли, которая пересекала похожие на шахматную доску рисовые поля). В 1940-х годах все в поселке было сделано из глины и соломы, даже мяч, который пинали на улице мальчишки. Источником жизни здесь считался рис, выращивание которого требовало изнурительной работы: пахота, посев и пересадка саженцев — все это делалось вручную. Жители деревни еле-еле сводили концы с концами, но семья Тхэ У жила чуточку лучше других. Их крытый соломой дом был немного больше других домов. Семья имела 2000 пхенов земли, что приблизительно составляет 0,66 га. Дополнительные деньги приносила небольшая мельница, где соседи могли перемолоть рис или ячмень. Дедушка Ми Ран занимал достаточно высокое положение, чтобы иметь двух жен. Двоеженство в то время не считалось чем-то из ряда вон выходящим, но закон признавал только первый брак. Тхэ У был первенцем от второй жены и единственным мальчиком в семье. После него родились две девочки, которые обожали брата и неотступно следовали за ним по пятам — к его неудовольствию, зато к радости его друзей, потому что сестры постепенно превратились в красивых девушек-подростков.