Но вот что-то заставило того из братьев, что остался сзади, поднять глаза. Увиденное ошеломило его. На вершине крепостной стены осажденные приготовились столкнуть вниз исполинский валун, непонятно каким образом взгроможденный на стену. А брат уже почти подошел к ней!
Предостерегающий крик юного грека потонул в шуме битвы, ее стонах и хрипах. Валун отделился от стены… Тот из братьев, что был сзади, мгновенно перебросил щит из правой руки в левую и на какую-то секунду открылся. Этого оказалось достаточно…
Невесть откуда взявшаяся стрела пропела в воздухе смертельную песню и вонзилась ему в незащищенное горло. Юноша, как подкошенный, рухнул на траву. И одновременно с этим на головы осаждавших обрушился многотонный камень. Раздался вопль ужаса. Земля содрогнулась.
Превозмогая себя, смертельно раненный грек подтянул правую руку к шлему и судорожным движением коснулся его. Багровая пелена перед его глазами сменилась чернотой…
Он умер одновременно с братом.
Но был похоронен значительно позже…
ГЛАВА 1
26 апреля 21… года ровно в 20:35 СГВ я поверил в судьбу…
Немного предыстории. После двух сумасшедших суток на Ипполите нас крепко взяли в оборот ребята Гимараеша и К°. Систему Гектора намертво закрыли от прессы и энтузиастов, объявив зоной Контакта. Нас разделили: Чивилиса, Сайто и их кристаллограммы, записанные в Лабиринте Странников, сразу куда-то увезли. Меня мучили в исследовательском центре Калифорнийского университета. День и ночь напролет строгие дяди в белых халатах ментоскопировали, допрашивали под гипнозом и без, вытягивали мельчайшие детали… Шесть дней непрерывных страданий — день отдыха.
На втором этапе подключились космоархеологи, ксенопсихологи, астрофизики, планетологи и еще непонятно кто… И снова — беседы, ментограммы, гипноз, гипноз, ментограммы, беседы…
Это продолжалось с месяц. Потом меня отпустили, строго-настрого предупредив о необходимости держать язык за зубами. Я выслушал и уполз зализывать раны домой в Мэриленд. А через день меня разыскал представитель «ТрансЮпитера». Пропустив мимо ушей многозначительные жалобы на «Галактических серых кардиналов», он вежливо сообщил, что г-н Ривера собирался-таки выполнить свое обещание и выплатить мне денежное вознаграждение за помощь СГБ.[6]
Но к его величайшему сожалению сумма, планируемая на ремонт «Северина», так неосторожно разбитого мною на Ипполите, превосходит сумму, ассигнованную на премирование. Узнав об этом, я про себя пожелал г-ну Ривере совершить хоть одну посадку на Ипполиту. По возможности, на казенном звездолете. И чем он будет дороже, тем лучше… Вслух же я только поблагодарил визитера за посещение и собирался закрыть за ним дверь. Но меня ожидал приятный сюрприз.
Закончив первую часть своего сообщения, гость перешел ко второй. Она состояла в процедуре вручения узкого голубого конверта и словах:
— А это вам от компании «Галактические россыпи». Я очень удивился, поскольку похоронил мысль о подобном жесте еще над Ипполитой, после рассказа Сайто и Чивилиса. Оказалось, напрасно похоронил. Дело в том, что доктор не собирался брать с собой на Ретрансляционное Кольцо контейнер с ридолитом. Поэтому расследование Голдина, который шел по неправильному пути, но, как выяснилось, нигде, ничем и никому не навредил, сберегло «Россыпям» несколько миллионов…
Сам Голдин кроме такого же конверта (его преподнесли всем участникам событий на Ипполите и родителям Уве Штрайха) получил еще и солидное повышение в Комитете по Контактам: он стал заместителем директора Департамента. Проводив дорогого гостя и мысленно пообещав помолиться за Грега в ближайшее же воскресенье, я вскрыл конверт.
Щедрость «Россыпей» превзошла мои самые смелые ожидания. Убедившись, что все это не сон, я стал строить планы на будущее.
Прежде всего, содержимое конверта позволяло провести прямую атаку на некую прелестную брюнетку (я, кажется, уже сообщал, что прелестные брюнетки — моя слабость). Звали ее Элен, и зарабатывала она свой хлеб на гиперлайнерах высшего класса, подавая разным тюфякам и их спутницам виски, кока-колу и минеральную воду. Я самонадеянно посчитал, что если разлучить Элен с ее тюфяками, то об этом пожалеют только сами тюфяки. И еще раз убедился, что ни черта не смыслю в женской психологии.
Ничуть не бывало: мне очень твердо заявили, что все эти тюфяки «поинтереснее некоторых нахалов»… Получив столь решительный отказ, я пересчитал оставшиеся после неудачного штурма наличные (а на подготовку этой баталии затрачено было немало) и пришел к выводу, что чем дальше я отныне буду от гиперлайнеров и всего, что с ними связано, тем лучше. И для меня, и для гиперлайнеров с их начинкой…