– Как же я рад! – наши губы быстро нашли друг друга.
– Кто-то вчера пьянствовал! – усмехнулась Дени. Я смутился.
– Я сейчас у Джастина…
– Понятно. Иди ко мне.
Она закрыла дверь на задвижку, повлекла меня на кровать, и я ощутил её руки под своей майкой… Невозможно было не поддаться и не уйти снова в это потрясающее наслаждение на двоих. Плевать, что нас могут услышать – моя невероятная Дени опять дарила мне себя!.. Какую же власть она имела надо мной! Я любил её до забытья, до изнеможения, отдавая себя без остатка… Если бы не Мартинесы, я точно не смог бы её покинуть – и вскоре превратился бы в послушного ребёнка наравне с малышом Брайаном… Впервые меня испугала моя привязанность к Дени.
Мы лежали на узкой кровати, прижавшись друг к другу, и Дени крепко обвивала меня руками и бёдрами.
– Я сегодня уезжаю, – грустно сказал я.
– Как сегодня?! – Дени пришла в ужас, – нет!!!
– Дени, мне нельзя остаться, пойми!..
– Нет! Нет!
– А если Мартинесы навредят Брайану?!
Дени побледнела и дёрнулась, будто её ударили кнутом.
– Нет!..
– Я обещаю, как только устроюсь, то приеду и заберу тебя!..
– Все вы так говорите!..
– Пожалуйста, Дени!..
Пожалуйста, Дениз, отпусти меня! Иначе я никогда не смогу ничего достичь, так и буду всегда возле тебя, как маленький мальчик…
Уже под вечер я медленно шёл в сторону Берлоги. Вместо сердца в груди будто зияла открытая рана. На что я надеялся? Что Дени благословит меня на великие свершения? Что она не будет плакать и умолять меня остаться? Мне в память навсегда врезалось её лицо, какой я видел Дени в момент нашего прощания – страдающее, заплаканное, с глубокими морщинами и покрасневшими глазами, полными слёз. Как сильно эта Дени отличалась от той сияющей Дениз Соул, которую я впервые увидел на дне рождения весной! И эту живую, несчастную Дени я любил в десять раз сильнее.
– Чува-ак, где тебя черти носят?! – мне навстречу со всех ног бежал Джастин, – ты на время смотришь?! Вертолёт через двадцать минут!
Джастин быстро втолкнул меня в большой фургон, где снова собрались все обитатели Берлоги.
– Макс, гони! – крикнул гитарист. Толстый ди-джей Макс резко дёрнул рычаг сцепления, и фургон рванул с места с поразительной резвостью. Вертолёт вылетал с военной базы, которая, конечно, находилась в самом дальнем конце острова.
– Макс – лучший водила! – крикнул кто-то.
– Да ладно! – крикнули ему в ответ, – ты просто не хочешь, чтобы Макс занимал много места в фургоне!
Жители Берлоги, как обычно, потешались. Неожиданно Джастин достал из-под сиденья большой гитарный кофр и протянул мне:
– Держи, чувак!
– Боже, это… это гитара! – в потрясении воскликнул я.
– Конечно, гитара! – усмехнулся Джастин, – моя лучшая акустика! Я заметил, что у тебя даже гитары нет, чувак, так нельзя!
Я с восхищением оглядывал гладкий кожаный кофр и тёмный блестящий корпус новой гитары.
– Спасибо! – восхищённо сказал я наконец.
– Береги себя! – ответил Джастин.
Вертолёт уже стоял на военной базе, загружая в себя стайку туристов в пёстрых майках.
– Держи! – Джастин протянул мне большое кожаное портмоне, – здесь билеты на пароход и деньги, какие мы тебе собрали. Там не особо много, но на первое время хватит. Следи, чтобы не украли!
– Спасибо! – я по очереди обнял каждого жителя Берлоги. За один последний день в Солеадо у меня появилось больше друзей, чем за все восемнадцать лет!
Я забрался в вертолёт последним, и мне досталось место у самой двери. Меня поразило, сколько вещей тащили с собой туристы! Я в свою новую жизнь взял лишь небольшой рюкзак да подаренную гитару.
– Все сели?! – крикнул пилот, задраивая двери.
– Да!
– Поехали!
Зарокотали лопасти вертолёта, и я увидел, как мощный порыв воздуха обдал моих друзей, которые всё ещё стояли и махали мне на площадке. Сердце ушло в пятки, когда вертолёт качнулся и начал плавно отрываться от земли.