– Слушай, можно я поиграю на твоей гитаре? – неожиданно попросила она.
– А ты умеешь? – я искренне удивился.
– Вот и проверим! – ответила она, хитро сверкнув глазами.
Я достал гитару и протянул ей. Доминика сразу со знанием дела поместила инструмент на коленях, проверила строй. Затем чуть-чуть подумала, ударила по струнам…
И зазвучал вполне себе зажигательный рок-н-ролл! Я в изумлении уставился на девушку, а она, игриво усмехнувшись, вдруг выдала такой виртуозный перебор в стиле кантри-энд-вестрен, что моё уважение к ней моментально взлетело до небес! И теперь она ещё сильнее напоминала мне Дебору…
Со звоном растаял последний аккорд.
– Зачем ты вертишь задом в этом клубе, когда ты могла бы так классно играть на гитаре! – воскликнул я. Доминика едко усмехнулась:
– Видишь ли, наш дон Идальго – чёртов сексист. Гитара для него – это женщина, а женщина может находиться в руках только у мужика, но никак не у другой бабы! У нас же роль простая – услаждать ваши похотливые глазки. Чего уставился! – глаза Доминики вдруг зло сверкнули, – я видела, как ты пускал на меня слюни в клубе!
Я смущённо отвернулся.
– А найти другую работу не судьба? – спросил я.
– Что-то ты тоже не спешишь покидать дона Идальго, хотя тебя явно не всё устраивает!
Да, тут Доминика была совершенно права. Я много думал о том, возможно ли это в принципе – уйти куда-то, бросить всё и начать заново? Меня уже порядком тяготила эта новая, до одури однообразная жизнь, но… здесь ведь не напишешь заявление по собственному желанию. Постоянно преследовало ощущение тюрьмы, замкнутого пространства. Кроме Доминики я ни с кем не общался. Выходить куда-либо из дома не имело смысла – вокруг располагался скучнейший промышленный район, и я снова остался без средств передвижения, мой угнанный мотоцикл бандиты так и не вернули. А ещё за мной вечно кто-то следил. Кажется, у всех бандитов имелись ключи от моей квартиры. В один из дней я даже решил сменить замок, но и это не помогло – в мою квартиру продолжали шастать все, кому не лень. Постоянно, возвращаясь домой, я обнаруживал, что кто-то тут побывал: вещи лежали не на тех местах, в мусорном ведре могли появиться окурки, хотя я никогда не курил. Выходя из дома, я частенько замечал затаившихся наблюдателей – и, как позже узнал, чаще других за мной следил бандит по кличке Красавчик Алонсо. Что мне оставалось делать? Да ничего! Я решил плюнуть на всё и не обращать внимания.
Единственное место, куда можно было иногда сходить – побережье, которое, к счастью, находилось относительно недалеко. Правда мне приходилось пробираться к нему по обочинам автотрасс. Да и само побережье было просто диким обрывистым берегом, и чтобы добраться до воды, я каждый раз перелазил через ограждение и прыгал по каменистому склону как скалолаз. Но сидеть внизу на камне, и смотреть на океан было гораздо приятнее, чем торчать в надоевшей квартире.
Даже океан здесь был другой, не такой как в Солеадо. Вместо золотых песков и пальм – каменистые берега с выжженной травой, вместо прозрачных бирюзовых вод – серовато-синие буруны с рыжей пеной. Всё здесь, в Лос-Анигосе, было такое – сероватое, словно покрытое пылью, даже небо, постоянно затянутое дымкой смога. Как я скучал по яркому, безоблачному небу Солеадо, по его пальмам и лазурному океану! А ещё больше я скучал по… Нет, я не хотел даже думать о ней! После моего отъезда мы больше не связывались – не звонили и не писали друг другу, и… если честно, я был даже этому рад. Ведь стоило ей только написать мне хоть слово, где она просила бы меня вернуться – и я в ту же секунду побежал бы искать билет на ближайший самолёт обратно! Нет, лучше о ней не думать вообще… потому что боль в душе сразу становилась такая, что хотелось кричать.
Я порой часами сидел на шершавых камнях у океана со своей гитарой, складывая разные печальные мелодии. С одной стороны шумел океан, с другой – автострада… Я много думал, что мне делать дальше. Бренчать в клубе до конца жизни ради жалкой квартирки да ста пятидесяти динеро в неделю? Нет уж, увольте! Да, ужасно неудачно получилось в Лос-Анигосе! Кажется, с этим городом всё, нужно думать, куда бы переезжать. Может, в Нью-Бридж? Правда, это больше город банкиров и клерков, чем артистов, да и расположен гораздо севернее (я слышал, что там довольно суровые снежные зимы), но это тоже крупный мегаполис, где должны быть свои студии и заведения. В крайнем случае, можно попробовать в Парадизо – это уже совсем рядом с домом, но всё же, Парадизо гораздо больше, чем сонный Солеадо. Будучи там проездом один вечер, я с удивлением разглядел довольно оживлённый город, и туристов туда наезжает на порядок больше. Впрочем, мне в любом случае нужны деньги, и раз уж бандиты так милостиво предложили работу, то почему бы не заработать себе на переезд? Сейчас я буду откладывать каждый динеро, а потом потихоньку смотаю удочки – и поминай, как звали!