И в это холодное, снежное утро Глория неожиданно позвонила всем своим родным и позвала их. Моника нетерпеливо допытывалась у подруги – что, чёрт возьми, затевается?! – но Глория лишь загадочно улыбалась. Я догадывался, что сейчас произойдёт, но тоже молчал.
И вот, ближе к полудню прибыло почти всё семейство Строцци – и я поразился, какое оно многочисленное! Приехали сеньора и сеньор Строцци – благообразная пожилая пара. Приехали три сестры Глории, две из которых оказались близняшками, а третья – очень красивой, эффектной дамой с причёской цвета воронова крыла. Не хватало лишь брата Глории, который не мог уйти со службы. Художница провела всех в мастерскую, где посреди комнаты стояло нечто, прикрытое тонким полотном. Дождавшись, когда все встанут в круг, художница выдержала интригующую паузу и сдёрнула полотно.
Все ахнули! Посреди мастерской стояло прекрасное творение – Мальчик с Гитарой. Грациозный, хрупкий обнажённый юноша из мрамора играл на гитаре, склонив на бок свою дерзкую курчавую голову. Тонкие мраморные глаза были закрыты, а нежные губы, наоборот – обольстительно приоткрыты, он танцевал, дышал, жил! Изящные длинные пальцы застыли над мраморными струнами так, что казалось – вот-вот зазвучит гитара!..
– Это невероятно! – пробежал среди родных вздох восхищения. Я стоял среди них, восхищённый, смущённый и тронутый до глубины души – это был я! Это я наслаждался своей игрой, это я трепетал от страсти в этом камне!..
– Так это же ты! Это ты! – всё семейство Строцци неожиданно обернулось в мою сторону, и я почувствовал, как моя улыбка совсем уже неприлично разъезжается до ушей.
– Так-с, молодой человек, я уже хочу прослушать вашу гитару! – объявил сеньор Строцци – миловидный пожилой мужчина с роскошными усами, протягивая мне свою широкую ладонь.
– Да, кстати! – заговорила Глория, – я давно хотела пригласить Фернандо к нам в гости на Рожденство!
– Конечно! Разумеется! – тут же радостно ответили все родные.
Тем временем Моника стояла в стороне в полной прострации.
– Я тебя не узнаю, Моника! – лукаво улыбаясь, я подошёл к ней, – ты не отпустила ни одной шуточки, и даже не ущипнула меня!
– Ты… – девушка пребывала в неком немом экстазе, – ты исполнил мечту моей Глории! Знаешь, как она мечтала создать свой шедевр! И вот он, шедевр – это ты!
И она вдруг порывисто меня обняла.
* * *
Это был сказочный вечер в канун Рождества. Я закончил играть в очередном кафе, откуда меня на машине забрала Глория – и вот, я вступил в сказку! Вокруг ещё оставался снег, а весь уютный коттедж Строцци был украшен, как праздничная открытка. В гостиной стояла шикарная ёлка, и нос мне тут же защекотал свежий, хвойный аромат – ёлка была настоящая. Ни разу в жизни я не праздновал Рождество! Нет, в «Акульей хижине» этот праздник всегда отмечали с размахом, но мне в то время полагалось сидеть в своей комнате и не отсвечивать – а здесь меня вдруг разом окунули в атмосферу радости и счастья. Праздничная музыка, запах ели и сладостей, детский смех…
Я перезнакомился со всеми родственниками Глории. Две миловидные близняшки оказались моего возраста.
– Я – Лаура!
– А я – Луиза! – девушки кокетливо мне улыбались. «Не, не хочу! – тут же со смехом решил я про себя, – начну их путать, да и как потом выбрать?..»
Старшую сестру Глории – шикарную светскую даму – звали Стэлла, она была женой банкира и счастливой матерью троих детей. Ещё в гостях пребывала семья брата Маттео со своими сыновьями. Вся многочисленная детвора с криками и смехом бегала по дому.
И вот, все расселись за столом, на котором красовались потрясающие праздничные блюда. Сначала слово взял глава семейства – Джузеппе Строцци. Он долго говорил про старые добрые времена – и про новые времена, такие же добрые. Наконец все подняли бокалы с вином (дети – с лимонадом) и выпили.
Затем говорила сеньора Лючия Строцци о том, как важна семья, и как же здорово, что они все вместе сегодня… У меня от этих слов больно защемило сердце.
– Ага, "все собрались"! – вдруг влезла красавица Стэлла, – где Маттео?! Не может в честь праздника домой пораньше уйти?!
– Стэлла, не начинай! – тут же одёрнула её Глория.