– Моника, Боже!.. Это успех! – Глория в слезах бросилась в объятия своей подруги.
Да, это был успех! Мальчик с Гитарой бил все рекорды по голосованиям! Предварительные результаты можно было посмотреть на специальном сайте, и с каждым днём очевидный результат, определившийся уже в первый день, только подтверждался.
– Да, Боже, да!!! – в день оглашения результатов Глория была вне себя от счастья, – они даже не вводили вторую номинацию, представляете?! Зрители и жюри оказались единогласны!
Я, Глория и Моника – мы все втроём обнимались, танцуя посреди мастерской. Это был один из счастливейших дней в нашей жизни!.. Вечером художницы устроили громкую вечеринку, отдалённо похожую на гулянья в Берлоге. Все были пьяны и счастливы.
Но хорошие новости не кончались. Не прошло и двух дней, как Глория прибежала домой в каком-то невероятном возбуждении.
– Моника, Фернандо! – закричала она, – представляете?! Моего Мальчика с Гитарой покупает музей в Монте-Виста!
– Да ты что?!! – воскликнула Моника.
– И это ещё не всё! Меня зовут работать в Монте-Виста! Они сейчас строят новый музей – больше и удобнее старого, и им нужны талантливые скульпторы!..
Гостиная снова огласилась радостными криками, и снова мы втроём плясали, обнявшись! Монте-Виста – огромный город-музей в Италии, которая, по сути, страна-музей! Работать там – мечта для любого художника!..
И только у меня к этой радости примешивалась толика грусти. Уезжали замечательные девушки, к которым я так привязался – да, Моника тоже ехала в Монте-Виста. Как же печально было расставаться!
И вот, в начале марта всё семейство Строцци на трёх больших автомобилях ехали в порт провожать Глорию и Монику в далёкое плавание.
– Почему вы решили именно плыть? – искренне не понимал я, – это же так долго и нудно! Самолётом куда быстрее!
– Ничего ты не понимаешь! – ответила с улыбкой Глория, – на пароходе такая романтика – море, чайки, бриз!..
«Ну, не знаю, что там романтичного, – подумал я, – по-моему, это лишь качка, вонь да тошнота».
– Смотря в какой каюте ехать, – с усмешкой пояснила Моника, – и смотря на каком корабле! Если на корме в железной банке без окон и дверей – это одно, а если как мы – первым классом на шикарном теплоходе!..
Может быть… И всё равно, на корабль я решительно не хотел.
Порт в этот солнечный вечер выглядел весело и празднично. Я содрогался, вспоминая свою жуткую высадку в первую ночь, но сегодня в порту царило совсем другое настроение. Огромный белый теплоход, украшенный шариками и флажками, блестел в лучах вечернего солнца, словно большой, нарядный торт. Толпы людей кричали, смеялись, то и дело обнимаясь, и где-то неподалёку даже гремел духовой оркестр. То и дело раздавались гудки пароходов, сигналы машин, шумело море, кричали чайки, и солнце раскрашивало всё вокруг золотистыми красками… Да, в светлое время суток порт Лос-Анигоса выглядел совершенно иначе.
Я по очереди обнял и расцеловал обеих девушек, с тоской прижимая их к себе. Затем мы долго махали друг другу, пока подруги стояли на палубе. Свежий солёный бриз трепал мои кудри – наконец-то они отросли до той длины, которую я любил! И вот, все пассажиры взошли на борт, стюарды свернули трапы, и теплоход издал мощный низкий гудок, отрываясь от причала. Медленно и величаво большое судно выплывало на открытые воды, чтобы раствориться в закатном небе.
«До свидания, Моника! До свидания, Глория! – с грустью думал я, долго глядя им вслед, – мне будет вас недоставать, но огромное спасибо вам за всё!»
Глава 13. Птица без голоса
Уже вечерело, когда я покидал порт в машине сеньоров Джузеппе и Лючии Строцци.
– Оставайся у нас, сынок, – ласково говорили они, – зачем тебе сейчас на ночь глядя идти искать непонятную гостиницу, рисковать?..
Я так и не успел найти себе подходящее жильё, и теперь опять оставался на улице. Победитель по жизни, что тут скажешь. «Может, и правда, пожить у стариков пару дней, пока я комнату не найду?» – подумалось мне. А то на съём гостиницы придётся отдать весь накопленный депозит.
– Да ты можешь навсегда у нас остаться, сынок! – ласково сказала сеньора Лючия, гладя меня по руке, – наши детки уже упорхнули, будешь нас радовать.
«Нет. Хватит жить на чужой шее!» – твёрдо решил я.