Девушка усмехнулась и ничего не сказала.
— Как ты вообще, а?
— Через забор, как всегда.
Он рассмеялся.
— Да нет, я имел в виду жизнь. Всё сложилось?
— Пожалуй, — дёрнула плечом Яна. — Хороший университет, неплохая работа, друзья…
— Но?..
— Мне всё время чего-то не хватает, — призналась девушка. — Чего-то, что я оставила здесь.
— За тем и приехала?
— Ну да.
Они немного постояли молча, размышляя каждый о своём.
— Мне тоже не хватало, — наконец заговорил Сашка. — В Кембридже здорово, но всё не то. Отец очень хотел, чтобы я остался за границей, но я просто не могу постоянно там жить. Всё-таки мы с тобой — дети своей земли.
— Прям избирательная речь, — фыркнула Яна.
— А что ты думаешь, я готовлюсь. Отец у меня классный, только, честно признаюсь, как мэр — не фонтан. Старается, но как-то всё не то у него. Я в таких делах больше смыслю.
— Значит, я знакома с будущим мэром! — наигранно восхитилась Яна. — Позвольте узнать о вашей предвыборной программе.
— Вот приедешь за меня голосовать, тогда и узнаешь, — улыбнулся молодой человек. — А если серьёзно — перебирайся к нам навсегда, чего ты в этой Москве забыла?
Девушка вздохнула и ничего не ответила.
Ещё немного послонявшись среди камней, они направились к выходу. На этот раз Александр отпер калитку своими ключами, так что играть в отважных скалолазов не пришлось. К дому Мироновых они брели вдоль воды — по отвесному утёсу, который выступал далеко в озеро. Сейчас водная гладь казалась светло-зелёной и абсолютно прозрачной, хотя было ясно, что это всего лишь впечатление.
— Как так получается? — вздохнула Яна.
— Я тоже всегда удивляюсь. Такое ощущение, что оно живёт какой-то своей жизнью.
— Будто у него есть душа.
Помолчав, Сашка вдруг сказал:
— Знаешь, у меня свадьба в сентябре.
— Здорово, — тихо отозвалась девушка. — Надеюсь, она достойна тебя.
— Лишь бы я был достоин её, — сказал молодой человек, и она вдруг подумала, что было бы очень неплохо, если бы о ней говорили с таким же чувством.
— Помнишь, мы играли в свадьбу?
— Это когда ты мне нос разбила, а Никитос как главный свидетель получил травму головы? — рассмеялся Сашка. — Потом три недели в больнице валялся и клялся, что ни за что ни на ком не женится.
— Его родители меня тогда стороной обходили, — развеселилась Яна. — Боялись, что ли…
— Точно, боялись. Когда ты уехала, у них прямо лица просветлели. Я до сих пор помню. Очень неприлично для взрослых людей.
— Ещё скажи, что праздновали всем городом, — скривилась Яна. — Вообще уже.
— Не знаю, кто как, а я не праздновал, — с неожиданной серьёзностью произнёс Сашка. — Мы целый год, можно сказать, в трауре проходили.
— Всего год? Да вы просто бессовестные.
Он засмеялся, приподнял девушку над землёй и закружил вокруг себя. Порванная штанина развевалась на ветру, а Яна ощущала себя его младшей сестрёнкой — любимой, но очень далёкой.
Проводив её до дома, Александр шутливо откланялся и напомнил об ужине в честь её возвращения. Димка стоял у окна, со скептическим выражением на лице окидывая Яну ехидным взором.
— Вроде бы уходишь по делу, но возвращаешься с мужиком и в рваных штанах…
— Добро пожаловать во взрослый мир, — в тон ему отозвалась Яна. — Не знаешь, зачем Эльмире понадобилась старая часовня?
— Понятия не имею. Зато знаю, что у нас серьёзная проблема — тебе звонили из службы опеки.
— Почему мне? — оторопела девушка.
— Потому что я сказал, что ты за мной присматриваешь, пока дражайшая тётя в отъезде.
— Зачем они вообще звонили?
— Тётя меня не усыновила, а взяла под опеку, ей выделяют на меня деньги и периодически проверяют условия моей жизни. В общем, так уж совпало, что сейчас именно такой случай.
— Ладно, проверили, и слава богу. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но молодец, что соврал. Соображаешь.
— Ты не поняла. Проверяют они не по телефону.
Яна покрылась испариной. Одно дело — пожить какое-то время в гостях у странноватого парнишки, и совсем другое — врать представителям государства. Дима наблюдал за её мучениями и явно испытывал настоящий страх, хотя мастерски это скрывал. Он и так не мог поверить, что посторонний человек запросто ввязался в поиски его тёти, а тут ещё новые проблемы.
— Когда? — обречённо спросила девушка.
— Завтра, в десять.
Яна молча добрела до кресла, рухнула в него и уставилась в одну точку. Если сказать правду, ребёнка заберут в детдом, и, повзрослев, он сможет попрощаться со своим законным имуществом. Если соврать… Что будет, если соврать? На какое-то время угроза минует, но потом у неё самой начнутся серьёзные проблемы. Причём совсем не факт, что ложь поможет. Если с Эльмирой что-то случилось, Диму всё равно заберут.