– И что, деньги выдадут первым встречным? – удивился я. – Даже нам с тобой?
– Ну, если притащим голову твари и никто ее по дороге в магистрат не отнимет, то да, – кивнул Крот. – Менее весомым доказательствам вряд ли поверят.
– Понятно. – Мои глаза нашарили спину сомяры, разрезающую волны недалеко от берега. Разозленная молниями, пусть и не оставившими видимых последствий, тварь, судя по всему, еще не потеряла надежды поквитаться с обидчиком. Да и вообще монстр почему-то не очень любил опускаться на дно, предпочитая плавать на поверхности. В голове начали брезжить какие-то смутные идеи. – Слушай, а как насчет того, чтобы отправиться на рыбалку? Гонорар опять же пополам, но поработать придется много.
– Ты смеешься? – не поверил собственным ушам полуорк. – Да мы сомяру сможем убить только в том случае, если он нас сожрет и потравится!
– Отнюдь, – покачал головой я, выискивая взглядом хотя бы один достаточно высокий обрыв, находящийся недалеко от пристани. – Только надо найти способ перевести потенциальную энергию в кинетическую, а также раздобыть веревку и курицу. Или нет, птица слишком мелкая, лучше барашка.
– А больше тебе ничего не надо? – скептически осведомился Крот.
– Надо. – План по убийству монстра неожиданно стал обрастать деталями. Назвать меня инженером нельзя даже с большой натяжкой, но увиденных на Земле пусть даже мельком механизмов вполне хватит, чтобы в этом мире стать настоящим техническим экспертом. Бросаться с мечом на чудо-юдо, которое еще черта с два выманишь из родной стихии на берег, верный способ самоубийства. Выпалить по ней из катапульты – ума много не надо. Но я не знаю, как собрать эту машину. Ни образования соответствующего нет, ни чертежей каких-нибудь, не говоря уж об отсутствии инструментов. Да и попасть в тварь проблематично. А вот соорудить нечто, способное сыграть роль крупной удочки, а вернее небольшого строительного крана, точно смогу. Выдернуть подобную рыбку из ее родной стихии не стоит и пытаться, а вот поймать на крючок, полагаю, удастся без труда. И если он войдет не в губу, а например, в стенку желудка…
– Ты чего задумал? – Вопрос Крота на секунду сбил меня с мысли, и пришлось на полуорка махнуть рукой, чтобы немного помолчал.
– Подожди, думаю, над списком. – Я слышал, подобным образом охотники Крайнего Севера охотились на медведей, только там использовался хитрым образом согнутый в мороженом мясе китовый ус. Попав в теплый желудок, он распрямлялся и устраивал грозному хищнику смертельное и неотвратимое несварение. Ничего похожего найти, понятное дело, не удастся, но можно склепать вместе несколько гвоздей и сверху на манер колбасы укрыть неожиданный для потребителя наполнитель чем-нибудь мясным. Желательно брать очень большие железяки, чтобы уж точно застряли в узком месте кишок. И нужно на всякий случай несколько комплектов. Приманку-то сменить легче, чем перетащить кое-как собранный механизм, да и если во внутренностях чудовища встретятся несколько подобных игрушек и образуют затор, будет только лучше. Да и потом, вдруг накормить магического мутанта удастся не с первой попытки? – Много прочной веревки, несколько бревен, досок каких-нибудь, хотя бы один гарпун, гвозди и, пожалуй, толпу свидетелей, чтобы добычу и награду уж точно не отняли.
– Перегрелся, что ли? – Полуорк заботливо вытянулся на цыпочках и потрогал мой лоб. – Так вроде и не жарко сегодня.
– У тебя сколько мелочи по тайничкам лежит? – сбросил его руку я. – Понимаешь, Крот, нам надо рискнуть! А иначе так и будем презираемыми голодранцами даже для последнего жителя самых грязных трущоб. У меня есть идея. Мы построим ловушку для твари и заманим ее туда приманкой. Бараном, овцой, дохлой клячей с живодерни, чем-нибудь достаточным, чтобы сомяра уж точно соблазнился. Несколько дней. Несколько дней – и, если повезет, мы богаты. Но для этого нужны инструменты. И рабочие руки. В моей заначке лежат двадцать медяков и три серебряных, все сбережения за это лето. Как думаешь, их хватит?
– На то, чтобы накормить всю нашу артель пару раз и поставить ей дрянного пива, пожалуй, да. – Полуорк, к счастью, не стал сомневаться в моем здравом рассудке, а начал думать над поставленной задачей. Конечно, раса его отца славилась отнюдь не как титаны мысли, но учитывая, что чистокровных родственников он видел исключительно издалека, а всю жизнь провел в городе, общаясь с людьми, интеллект его в целом соответствовал человеческому. – И на веревку тоже. А вот на все остальное вряд ли. Но ты расскажи, чего придумал, если идея покажется стоящей, я с тобой.
– Мы сделаем нечто вроде отравленной приманки, – начал объяснять я. – Только без яда. Со стальными колючками внутри! Выберем местечко покруче, чтобы быть в безопасности от сомяры, и протянем над ним пару бревен, с которых свесим добычу в достаточно глубокое для комфортного самочувствия твари место. Он же хищник и падальщик, значит, рано или поздно соблазнится. И сдохнет, не сумев переварить доброе железо.
– А еще можно там большую острогу оставить! – обрадовался полуорк. – А лучше несколько. Подойдут и самые обычные колья, из которых ограду делают. Когда сомяра попробует схватить добычу, мы распорки выбьем, и его сильно ранит упавшими сверху бревнами, а то и убьет на месте. Гарпун же нужен, чтобы при удаче вытащить тушу, да?
– Ну, вроде того, – согласился я, намеревающийся броском острого оружия с безопасной дистанции просто проверить, мертва ли тварь или притворяется. А то с этого мутанта станется. Но вряд ли он достаточно хорошо постиг искусство маскировки, чтобы остаться безучастным после того, как в его плоть вонзится острая заноза. – Но знаешь, я не думаю, что простым ударом тяжелого груза по голове мы эту тварь убьем. А обточенное бревно в нее вряд ли воткнется. Соскользнет просто по прочной коже. Мы же все-таки его не с высокой горы бросать будем.
– Нет, ты не прав, получить острой деревяшкой по хребту даже такой громадине не сладко будет. – С Крота можно было ваять скульптуру «орочий мыслитель» или же «разведчик под пытками». Такую гримасу скорчить – это надо уметь. Плоское лицо моего знакомого искривилось, немного выступающие из-под нижней губы клыки впились в кожу, а волосы, казалось, встали дыбом от напряжения ума. – Может сработать.
– Ладно, – не стал особо упираться я. – Сделаем дополнение к ловушке, раз ты так хочешь. Леса вокруг много, он дешевый.
– Дерево стоит не много. – Если бы от напряженной работы извилин моего товарища раздавался бы скрип, то его бы услышали даже в городе. – Но все-таки бесплатно его никто не отдаст… гнилье тебе подойдет?
– Ну, если только не совсем ветхое. – Надежда на то, что финансов хватит для организации необычной рыбалки, в моей душе крепла. – Один выстрел карикатурное подобие баллисты, которое ты хочешь соорудить, всяко должно выдержать.
– Старые лодки, которые от времени сгнили и прохудились, никто не охраняет, – решил Крот. – Незачем. И от впитавшейся воды они разбухли и отяжелели. Мы вполне сможем взять себе две-три штучки. Но, пожалуй, придется заплатить, чтобы их заточили. Топоров-то у нас нет, а свой нож я уродовать об древесину не стану.
Я печально вздохнул, но промолчал. У полуорка хоть что-то острое и металлическое было, в то время как я для самообороны ограничивался всего лишь носимой за поясом короткой, плоховато отполированной дубинкой, которую подобрал как-то после очередной попытки ограбления рядом с бесчувственным телом неудачливого романтика большой дороги, вернее, темного переулка. Да и одна из серебряных монет принадлежала раньше ему, и размен двух таких выгодных приобретений на всего одну шишку на голове я счел вполне справедливым. У заморыша из трущоб банально не хватило силы меня оглушить, а исправить оплошность ему не дала потеря сознания и, возможно, некоторой части зубов после удара снизу вверх по подбородку.
– Гвозди возьмем у кого-нибудь на рынке пусть и не даром, но в полцены точно, – продолжал рассуждать Крот. – Я так понимаю, нам и сильно гнутые подойдут, лишь бы острыми были. Гарпун же мы не купим, даже если я все свои монеты достану и у кого можно в долг возьму. Хороший во всяком случае, а не простую палку со ржавым наконечником, которой только толстых карасей бить и можно.