- У меня появилась пара вопросов, на которые ты, скорее всего, сможешь ответить. – одна оговорка в словах гнома показалась мне очень важной, вот и пришлось снова его перебить. – Во-первых, я хотел бы уточнить, Вигбьорн говорил, что в РЕАЛЬНОСТИ взаимности не получил, как это понимать? И второе – он сбежал из Гелурета ещё до моего рождения, так откуда ему стало известно о моей с ним схожести?
- А, ну на это мне есть что сказать. – с облегчением выдохнул рыжебородый. – Ты знаешь о том, как твой отец попал в дом к Сигне? - я кивнул. – Хорошо. Так вот, однажды ночью, когда он ещё лежал в бреду, ему привиделось, что его обнимает обнаженная девушка, очень похожая на Ингрид. Вот после того видения Вигбьорн и влюбился в твою маму, мечтая наяву пережить близость с ней, чего, к его огромному сожалению, так и не произошло.Надеюсь, на первый из твоих вопросов я ответил, и на второй отвечу чуть погодя, но прежде расскажу ещё кое-что важное.
Случилось это за день до того, как твой отец был вынужден покинуть Гелурет. Рано утром мы вышли на промысел, проверили сети, поставленные накануне, но рыбы в них оказалось совсем мало. Тогда я предложил выйти из бухты и порыбачить восточнее ведьминого уступа, в заливе одинокой скалы. Летом там опасно - на песчаной косе сирены любят отдыхать, но дело было поздней осенью, после первых заморозков крылатые твари перебираются южнее, так что бояться особо нечего. Подставив косой парус под утренний бриз, мы быстро добрались до места и уже успели забросить сеть, когда из-за мыса до нас донёсся плеск вёсел. Судя по звуку, это было крупное судно, а так как купцы и рыболовы у нас в гостях не бывают, предпочитая более близкий к торговым путям Асмундхейм, то сам собой напрашивался вывод – пираты. Обычно они не трогают мелких рыбаков, но лучше лишний раз не попадаться им на глаза. Быстро выбрав сеть, мы налегли на вёсла и уже через несколько минут, вытянув лодку на косу, спрятали её за большие камни, которыми щедро усыпан песчаный берег. Из-за дальней скалы показался увешанный щитами кнорр и вопреки моим ожиданиям, не прошёл мимо, а стал на якорь у входа в залив. Костёр, по понятным причинам, нельзя было разводить, чтоб хоть как-то сберечь тепло, я с Вигбьорном уселись на кучу сухих водорослей и прижались друг к другу спинами. Не уйди пираты до вечера, то пришлось бы сидеть целый день, а потом, под прикрытием сумерек, перетянуть наше корыто через косу и, рискуя разбиться о скалы в полосе прибоя, грести вдоль берега на вёслах домой. Однако нам повезло, вскоре со стороны Гелурета показалась лодка и смело приблизилась к пиратскому судну. На её борту находились двое, присмотревшись я смог узнать Орма, на то время он лишь готовился занять пост старосты, а также Арвида, в последствии ставшего ростовщиком. Подниматься на корабль они не стали, перекинулись несколькими словами с морскими разбойниками и вернулись тем же курсом что и пришли. Подробностей разговора я не расслышал, но понял, что пираты кого-то ищут. Ближе к полудню кнорр снялся с якоря и скрылся за скалами.
В тот день мы больше не рыбачили, Вигбьорн сильно нервничал и спешил, что для него не характерно, обычно он был невозмутим, действовал спокойно и уверенно. Лодка едва успела коснуться причала, а его уже и след простыл. Встретился я с ним когда солнце почти скрылось за горизонтом, твой отец перехватил меня у выхода из корчмы и повёл к пустующей по вечерам пристани. Разговор получился коротким, он сказал, что ему нельзя больше оставаться в Гелурете, дескать из-за него может пострадать много невинных людей, говорил о том, как сильно любит Ингрид и попросил меня присматривать за ней в его отсутствие, пообещал вернуться как только сможет, обнял меня и ушёл.
Следующая наша встреча была случайной, спустя восемь лет я пошел с обозом в Асмундхейм и там, на пристани, увидел знакомое лицо. За эти годы Вигбьорн очень изменился, как внешне, так и внутренне. В Гелурете я не замечал за ним пристрастия к выпивке, а в тот день он был пьян, и как мне показалось - это его привычное состояние. О своём обещании вернуться, он успел забыть, меня даже не признал сперва, общался с явным раздражением. Мои слова о твоей с ним схожести не вызвали у него доверия, в итоге он наорал на меня и потребовал забыть о его существовании, но спустя несколько недель, приехал на лошади к старой штольне, что находится у подножия западного плато. Появляться в селении твой отец не желал и прислал ко мне Лешего, старика – отшельника, жившего в хижине около выработки.