Смерть киевского князя Ізяслава оплакивала «вся Русская земля» и «все черные клобуки». А когда на киевский престол прибыл Ростислав Мстиславович (сын Владимира Мономаха), то «были ему рады все: и вся Русская земля и все черные клобуки обрадовались». (Ипат. лет. 1154 г. – http://litopys.org.ua/litop/lit17.htm#r1154). После смерти Ростислава все киевляне и черные клобуки приглашают Мстислава. Эта характерная формула – «вся Русская земля и все черные клобуки» – показывает, какое активное участие в политической жизни Киева принимало племя каракалпаков.
С конца ХІ века с согласия киевских князей берендеи поселились на Киевщине (преимущественно в Поросье, вдоль реки Роси) с обязательством принимать участие в походах киевских князей. Берендеи отличались от обычных наемников жестокостью относительно своих степных соплеменников. В ХІІІ веке, во время монголо-татарского нашествия, берендеи частично ассимилировались с Золотой Ордой, частично пошли в Болгарию.
Часть берендеев в ХІІ веке переселилась из Киевского княжества во Владимирское, в район между Москвой и Переяславлем-Залесским. Они находились на службе у владимирских князей Андрея Боголюбского, Юрия Долгорукого и других, часто составляя отборные войска князя. В названиях отдельных городов, где жили берендеи, сохранилась память о них. На Житомирщине, например, город Бердичев (в ХVІІІ веке – это Берендичев), поселок Берендеево Ярославской области и там же – Берендеево болото.
В свое время Черниговщина не входила в понятие Русской земли и черных клобуков, о чем можно судить из рассказа летописи 1161 года. Ростислав Мстиславович Киевский присылает письма к Святославу Ольговичу Черниговскому: «Пусти ко мне детя Олга, ать познаеть кияны лепшия и Берендиче и Торкы». (Ипат. лет. 1161 г. – http://litopys.org.ua/litop/lit18.htm#r1161). Все походы черных клобуков-берендеев связаны как с отправной точкой только с «киевской», «русской» стороной Днепра: они всегда союзники или вассалы киевских князей, они «умирают за Русскую землю», они постоянно служат киевским князьям как в их борьбе против половцев, так и в их борьбе с левобережными Ольговичами. Отсюда мы должны сделать вывод о существовании в ХІІ веке наряду с другими также и крайне ограниченного понятия «Русской земли» как Киевщины и Поросья. По сути, черные клобуки – берендеи по своей роли подобны казакам ХVІІ-ХІХ веков.
Подробное рассмотрение летописных определений Русской земли в ХІ-ХІІ веках, на первый взгляд противоречивых и якобы взаимоисключающих, приводит к выводу о существовании трех географических понятий, которые одинаково называются Русью или Русской землей.
Первое – Киев и Поросье.
Второе – Киев, Поросье, Чернигов, Переяславль, Северська земля, Курск и лесостепная полоса от Роси к верховьям Сейма и Донца.
Третье – все восточнославянские земли от Карпат до Дона и от Ладоги до степей Черного (Русского) моря.
Постепенное расширение территории Киевской Руси отображает исторические этапы развития русской народности от племени к союзу племен и от союза племен к народности. Несмотря на раздробленность, к периоду вторжения монголо-татар в государство Русь в целом в границах всей Киевской Руси сложилась нация. Это подтверждает единый язык общения, а также внутриэкономические связи (торговля), разделение труда между регионами, союзы князей, осознание всем населением Киева как столицы. Пусть Киев был слабым политическим центром, но он воспринимался именно как столичный город. То есть, в итоге сформировалось целостное восприятие Киевской Руси.
Русская земля ІХ-ХІ веков в широком понимании – это территория древнерусской народности с единым языком, единой культурой, единой государственной границей и внутриэкономическими связями. Это понятие вполне ясное. Но чем была приднепровская Русь от Киева до Курска, Русь в узком смысле? Это не абстрактное представление, которое промелькнуло в каком-нибудь одном источнике. Оно упроченное, крепкое, хорошо известное всем без исключения русским летописцам, будь они киевлянами, владимирцами, галичанами или новгородцами.
Понятием «Русь» (в смысле Приднепровской Руси) широко пользовались как географическим ориентиром, считая, что новгородцам или суздальцам не требовалось никаких дополнительных объяснений, если сказано было «идоша в Русь».
Область Приднепровской Южной Руси включала в себя Киев с Поросьем на правом берегу Днепра и Посемьем на левом. Южная граница этой области точно определена, поскольку в тех случаях, когда летописцы отмечали набеги половцев на «Русскую землю», это были набеги вообще на Русь и, в частности, на Южную Русь. Южная Русь была полностью расположена в лесостепной полосе и не выходила за ее границы. Недостаточно ясная восточная граница могла доходить до Дона.