Мне не хотелось давать ложных обещаний, ведь у меня пока нет чёткого плана, как исправить ситуацию здесь, но небольшой кулон, со вчерашней ночи висящий на моей шее, позволил поверить в собственные силы. Уже сегодня я смогу пробудить свой подарок и погрузиться в обучение.
Правда, чтобы добиться такой возможности, мне пришлось пережить не самый приятную встречу, а так же последовавший за ней разговор. Честно сказать, меня до сих пор потряхивает от злости из-за услышанных слов.
Вчера, когда мать связалась со мной через заклинание астральной проекции, поначалу я даже немного обрадовалась. Потом задалась разумными вопросами, а не мерещится ли она мне? Но прожигающий взгляд, который трудно забыть или с чем-то перепутать, быстро вернул мне веру в реальность происходящего. После чего я вдруг поняла, что с момента нашей последней встречи мать совсем не изменилась.
Казалось, будто кулон в виде пятигранного рубина на её точёной шее лежит так же, как и в день, когда она меня… оставила. Может, дело было в магии, сохраняющей молодость матери, или в том, что она живёт достаточно давно на этом свете, чтобы привычки начали принимать постоянный характер, но даже её рыжие волосы были уложены в похожую причёску. Идеальные завитки у высоких скул, пышный пучок из вроде бы небрежно скрученных жгутов, а так же заколка с крыльями летучей мыши, отлитыми из чистейшего серебра. Всё это было необъявленной частью той женщины, которую я не забыла бы, даже если б могла.
Пожалуй, сейчас единственным, что изменилось, были глубоко посаженные глаза матери. Глядя на меня, она так грозно их сощурила, что они теперь были больше чёрными, нежели карими. В это же время указательный палец матери, увенчанный длинным и острым ногтём, задумчиво постукивал по рукаву изумрудного платья, чьей блеск не давал усомниться – это первоклассный бархат. Уверена, отрез такой ткани стоил не меньше её массивных серёг с рубинами, позвякивающими в такт ударам моего сердца.
– Мама? – произнесла я тогда осипшим от волнения голосом. На что та поморщилась как от зубной боли, коротко огляделась и фыркнула:
– Какое разочарование. А мне только подумалось, что ты всё же пошла в меня и смогла выжать максимум из сделки с императором, – новый взгляд призрачных глаз пробегается по окружающей обстановке. После чего он остановился на мне и мать, не скрывая презрения, бросает: – Но нет, ты позволила себя обмануть. Мало того – приползла ко мне на брюхе со своей просьбой. Возмутительно! Разве у тебя не должно быть хоть немного чувства собственного достоинства? – И пока во мне всё больше разгорается гнев, вперемешку с сожалением о том, что я вообще обратилась к ней, мать отчеканивает: – Неужели у тебя проблемы с памятью? Я бросила тебя, столько лет не проявляла интереса к твоей жизни и ты всё равно обратилась ко мне? Серьёзно?
Всё в ней тогда: тон, пренебрежение во взгляде и надменно вскинутая бровь просто вывели меня из себя. Горло обожгло горечью, но я нашла в себе силы проглотить этот комок, встать с кровати и, глядя прямо в глаза проекции матери, процедить:
– С памятью у меня всё хорошо. Так что ты могла не утруждаться и не напоминать о своей… безучастности.
– Тогда мне тем более непонятна причина твоего обращения ко мне, – обожгла меня мать новой порцией пренебрежения. – Думаешь, – с сарказмом начала она, – я стану помогать той, из-за кого столько лет вынуждена терпеть насмешки собственной семьи? До твоего магического провала, – выплюнули алые губы так нарочито обидно, что мне пришлось сжать кулаки, чтобы не взорваться и дослушать, – я была гордостью, на меня равнялись, моё слово имело тот же вес, что и слово главы семьи. А добиться всего этого мне позволил не только мой собственный талант, но и упорная работа над ним. Ты же, – прилетает мне обвинительный тычок в грудь прозрачным ногтём, – умудрилась испортить всё, а теперь у тебя хватает наглости взывать о помощи? Смех, да и только!
Покосившись в сторону двери, я заметила дымку около неё и поняла – мать наложила заклятье на комнату, а значит можно не шептаться. Староста всё равно нас не услышит.
Потому больше не сдерживаясь, я рявкнула:
– Ты что, решила мне ответить в этот раз, только чтобы высказаться?!
– Да, – не стала ничего отрицать эта гадкая женщина, которую не иначе как именно что угораздило стать моей матерью. После чего она бросила: – Заодно я хотела сказать тебе раз и навсегда забыть о нашей связи. Ты более не дочь великого тёмного дома Мортрисс. Я отдала тебя под опеку рода Гроу, и раз ты вырвалась из него, то создавай теперь свой дом и перестань уже мне докучать.