- Ты не больно-то доверяй его советам. Обидишь мальчика, а тебя спросят, зачем ты так поступила? Ты захочешь сказать, что тигренок посоветовал, а тот возьмет и прикинется игрушкой, чтобы его не ругали, а виноватой останешься ты.
- Пап, ты чего, мы просто играемся.
- Что тебе Гамлет сделал?
- Домик развалил, который мы с Нелли строили.
- Знаешь, зачем он это сделал?
- Зачем?
- Ему кто-то из вас нравится, ты или Нелли.
- Нет, он злой.
- Нравится, тебе говорю. Сам такой был недавно. Влюблен был в девчонку в саду, а сам обижал ее.
- Зачем?
- Не знаю. Так получалось проявлять свои чувства, по-дурацки. Только не вздумай сказать этому Гамлету, что он влюблен. Станет еще хуже.
- А что нам делать?
- Скажи ему, что его сублимационно-деструктивные поступки приведут в конечном итоге к комплексу страха отношений с противоположным полом.
- Эээ, пап я не смогу этого сказать. Я не запомнила.
- Тогда скажи, что твой папка его папке морду набьет.
- Ага, хорошо.
Я почти успевал на работу. Быстро сгрузил дочь воспитателям. По случаю разглядел того самого Гамлета и его папу. Нет, отца я не стал бы бить. Он был похож на медвежонка. Невысокий, круглый с большими глазами.
- Здравствуйте. - Сказал он мне вежливо, когда заметил, что я его рассматриваю.
- Здравствуйте. Это Гамлет? - Я кивнул в сторону его сына.
- Да, мой сын. - Произнес он с гордостью. - Откуда знаете?
- Дочь рассказывала.
Больше мы ним не разговаривали. Надо было бежать. Как ни странно, я почти не опаздывал. Но случай оставил для меня сюрприз. По дороге, прямо перед самым поворотом к работе, меня догнала женщина на белом кроссовере.
- Ой, извините, отвлеклась в телефон. - Заохала она.
Повреждений почти не было. На ее машине совсем никаких, а у меня немного вмялся бампер. Я знал, что его можно вытянуть в обратную сторону без всяких затрат.
- Извините, я очень тороплюсь. - Женщина протянула мне пять тысяч, намекая на полюбовное урегулирование конфликта.
- А, хрен с вами! - Я взял деньги и уехал с места аварии.
На выходных выпрямлю бампер самостоятельно, а деньги потрачу на еду Ваньке и Юльке куплю чего-нибудь.
На этом сюрпризы не закончились. На работе случился аврал из-за того, что компания-партнер попалась на крупной денежной махинации и теперь, в рамках общей проверки всех сопричастных лиц, нам грозила полная прокурорская проверка. А это значило, что нам надо перелопатить и привести к надлежащему виду тонны бумаг. Я понял, что сегодня вернусь домой поздно. Надо будет просить кого-то забрать дочь из сада и съездить в магазин за продуктами.
Хорошо, что у Веры был брат, который помог нам. Без него, я не знал, как мне поступить. Вернулся домой заполночь. Возле подъезда не осталось свободного места для парковки. Я сделал два круга, но так и не нашел куда пристроиться. Место было только на газоне. Туда я встал передними колесами. Все равно я выезжаю почти раньше всех и благодарные жители нашего дома не должны были заметить моего хамского поступка.
Вера встретила меня в ночной сорочке.
- Иди, ужинай и ложись.
Мне хотелось рассказать ей о проблемах на работе, но по ее виду я понял, что спать ей хочется сильнее, чем вникать в перипетии моих служебных заморочек. Интересно, весь день сидит дома, а так устает? Что она делает? Я почувствовал, как во мне закипела обида. Моя Вера эгоистичная избалованная моим вниманием, женщина. Я поужинал, принял душ, после которого почувствовал себя легче. Забрался под одеяло и понял, что моя мужская физиология желает близости. Просунул руку под сорочку и получил удар локтем в ребра.
- Спи. - Зашипела, как змея супруга. - Ты же устал?
- Устали другие части тела, а эти нет. Для нормального самочувствия мне нужен регулярный супружеский секс.
- Ты совсем охренел, я уже спала, а тебе секс понадобился? Давай, без меня.
- Ты..., ты, вообще в своем уме? Зачем не надо было жениться, терпеть все эти неудобства, чтобы еще и в этом ограничивали? В этой маленькой просьбе, где от тебя требуется только лежать и ничего не делать?
Вера накрылась подушкой, чтобы не слушать меня. А мой разум обида уже застила. Сон и прочую усталость, как рукой сняло. Я встал, прошел на кухню, поставил там чайник, совсем без намерения пить его. Заходил по кухне, как маятник. Три шага в одну сторону, три шага в другую. «Вот рыба. - Думал я про жену. - Имя ей Фригида, а не Вера».