- Помню. Кстати, у вас есть удостоверение личности?
- Есть, только в нем вы ничего интересного не прочтете, лишь мою фамилию да пятизначный номер воинской части. Мой иммунитет, так сказать, от уголовного преследования.
Хозяйка жестом усадила странного гостя за стол, на котором стояла чашка с мясным фаршем и деревянный поддон с тестом. Чуть поколебавшись, предложила гостю беляши.
- Кто вы? - спросила она.
- Друг вашего друга, - ответил Сергей и откусил от сочного беляша. Ищу его недругов, которые сделали ему прокол в области сердца. Профессиональный удар, правда? Кровоизлияние происходит внутрь организма, когда предмет вроде шила сразу вынимают из раны. Жаль, поблизости не было никого, кто мог бы воткнуть в живот капитану еще и дренажную трубку. Вы делали снимки с места преступления?
Растерянность женщины сменилась неподдельным страхом, который легко читался в ее темных глазах. И она, на что-то решившись, вдруг сказала:
- Это вы забрали со стола тот листок бумаги?
- Намекаете на мои хватательные рефлексы? - Сергей в это время потянулся за очередным беляшом.
- Прекратите!.. Я больше не в силах бояться, я отдам вам эти фотографии. Только оставьте меня в покое. У меня дочь, - тихо закончила она, прижимая руки к груди.
- Я помню, она играет сейчас в вышибалы и явно лидирует.
- Не надо, прошу вас, просто дайте мне слово. Я вижу, у вас лицо честного человека. - Она была уверена, что ее гость взял со стола ту наверняка важную улику, но в то же время не могла поверить, что именно он убил Михаила. Сергей, глаза которого она наделила (наверное, все же от испуга) добротой, искренностью, капелькой иронии и значительной долей усталости, не способен на убийство, и она, конечно же, ошибалась. Она видела то, на что хотела надеяться: что ее оставят в покое, не тронут дочь.
- Обещаю, - ответил Сергей, легко распознав мысли хозяйки, но не догадываясь о подоплеке ее податливости. - Просто потому, что у меня такая же вышибала. В магазине работает. - Марковцев улыбнулся, вспомнив дочь, и вытер руки предложенной салфеткой. - Вкусные беляши. А теперь поговорим откровенно. Почему и кого вы боитесь?
- Кто вы? - повторилась Лейла.
- Коллега Бондарева. В конечном счете он работал на ГРУ.
Хозяйка вернулась на кухню с почтовым конвертом и положила его перед гостем. Когда Сергей раскрыл конверт, глаза его полезли на лоб, короткие волосы встали ежиком, усы распушились, как беличий хвост, а на ум пришло единственное, наверное, но отдающее сумасшествием объяснение: посвежел. Труп каперанга Бондарева буквально посвежел. Сколько времени прошло с тех пор, как Сергей Марковцев взирал на до безобразия распухший труп капитана первого ранга, запечатленный на фото и хранившийся в уголовном деле? И на тебе.
Марк не нашел ничего лучшего, как, непроизвольно заикаясь, прокомментировать в вопросительном тоне:
- Лейла, где вы х-хранили фотографии? В х-холодильнике, что ли?
Исмаилова пропустила замечание гостя и указала на край снимка:
- Видите, здесь листок бумаги? А на официальных фото, пришитых к делу, его нет.
- А можно все по порядку?
Пока набравшаяся смелости женщина рассказывала, держа руки на коленях, Сергей со всех сторон рассматривал фотографию. Сейчас его интересовал не "посвежевший" труп каперанга, а листок бумаги, который пропал до возбуждения уголовного дела по факту убийства моряка. Как бы то ни было, листочек этот имел очень важную роль. Убийцы - если рассчитывать на мощную комплекцию разведчика, то их было как минимум двое - забыли, а может, не успели взять со стола то, что либо принадлежало им, либо капитану. Улику или еще более важную вещь? А что есть важнее улики? Есть, и Сергей Марковцев, окончивший курсы разведчиков, знал цену и тому, и другому.
И к еще одному выводу он пришел. Убийцы либо ждали неожиданную гостью, чтобы забрать улику, которая наверняка указывала на них как на убийц, либо пришли, не зная, что любовница Бондарева побывала там после них.
Хотя нет, немного не стыкуется. Если улика указывает на них как на убийц, они бы убрали Исмаилову там же, в квартире покойного капитана.
Тогда что там лежит на краю стола, изображенного на снимке?
- Лейла, вы сможете увеличить снимок или часть стола на нем?
- Смогу, конечно.
- Нам нужно ехать для этого в городскую лабораторию?
- Никуда ехать не надо, я все сделаю дома. Только вам придется подождать, пока я приготовлю реактивы, я всегда пользуюсь проявителями собственного изготовления. А старые, после проявки, обычно выливаю.
- Ничего не бойтесь, в обиду я вас не дам, - напутствовал ее Сергей.
Женщина с сомнением посмотрела на долговязую фигуру гостя, который измотал себя ежедневными тренировками в Центре спецопераций ГРУ и весил раза в два меньше ее прежнего любовника.
Через полчаса в ванной комнате, приспособленной под временную фотолабораторию, Сергей смотрел на снимок фрагмента стола, на котором довольно явственно просматривался листок бумаги, только четыре символа на нем были видны не так четко.
- Подождите хотя бы минутку, пусть закрепится, - посоветовала хозяйка, так и оставшаяся в кухонном фартуке. Поглядывая на нее в красном лабораторном свете, Марковцев пришел к выводу, что женщина похожа на индианку: идеальной формы нос, брови, не знавшие пинцета, изящная линия подбородка, плавно переходящая в безукоризненную линию длинной шеи. Она перехватила его взгляд и в смущении отвернулась.
Исмаилова промыла снимок в проточной воде и еще раз остановила гостя, прокатав валиком полученный снимок на электроглянцевателе.
- Теперь готово.
Теперь готово, но все так же непонятно. На фото получились изображения, похожие на ритуальные знаки индейцев. Кроме четко проступающих цифр. Возле каждого символа пара чисел через дефис - 1-4.
- Придется отретушировать снимок.
- А вы сможете?
Теперь Лейла вела себя с гостем как с хорошо знакомым. Даже чуть кокетливо выкатила свои карие бездонные глаза.
- Смогу ли я? Только придется либо сделать новый снимок, либо размочить старый и снять с него глянец.
- Давайте. А я выпью немного, если вы не против. А еще я не против, если мы перейдем на "ты".
Ее густые ресницы мягко опустились в знак согласия.