Шушу. «С любовью от мамочки»
— Ты неважно выглядишь, дорогая. Плохо спала вчера? — Спросил меня кто-то, вырывая из сна. Открыв глаза, я увидела перед собой седовласую женщину преклонных лет, наклонившуюся в кресле вперёд. Волосы аккуратно уложены в пышную причёску. На носу очки в тонкой сверкающей серебром оправе. Под глазами тёмные круги.
Всего мгновение мне понадобилось чтобы вспомнить, что старушка, протягивающая ко мне с беспокойством руку — моя давняя подруга, Маргарита. Уже много лет мы вместе приходим в эту почти стеклянную, наполненную тёплым солнечным светом комнату, для того чтобы поиграть в шахматы и обсудить последние сплетни. Нас неизменно окружают старики, такие же, как и мы сами. Красно-алые бутоны неизвестных мне цветов растут в огромных глиняных, на вид как будто китайских горшках, рядом с каждым из столов. Настолько близко, что, можно не вставая с кресел дотронуться до них руками. А в воздухе висит сигаретный дым, запертый внутри высоких стёкол, смешанный с запахами травяного чая, который всем нам приносят ровно в два пополудни.
Неужели я выгляжу так же? Дряблая морщинистая кожа, глаза, наполненные болезненной желтизной. Лицо с отпечатком скорой неминуемой смерти. Мне не нужно смотреть на себя в зеркало, чтобы осознать, что и мне недолго осталось на этом свете. Но ещё секунду назад, в том уплывающем от меня сне, я была молоденькой девушкой. Жизнерадостной и полной сил. Тогда я ещё хотела жить. Хотела любить. Хотела научится прощать.
Я приподнялась в кресле, опираясь о подлокотники. Подушка, на которой я сидела почти совсем съехала на пол. Заметила, как истлевший пепел сорвался с сигареты, зажатой в моей руке, и упал на бежевый ворсистый ковёр.
— Похоже, я задремала. — Сказала я, и вытащила окурок с длинного мундштука. Затушила в пепельнице.
— Вижу сегодня, ты не расположена к игре. Что-то терзает тебя, верно? Я заметила сразу, как только ты вошла. Не сразу поняла, что с тобой не так и только когда ты уселась, я услышала, как звякнул тот маленький колокольчик, что ты принесла с собой, спрятав в кулаке. На вид он такой же старый, как и мы с тобой.
Я оглядела шахматную доску. Из партии сделано всего два хода. Я сходила пешкой с Е2 на Е4. Она ответила конём G8 на F6. А что потом? Потом звякнул колокольчик, привязанный к серебристой ленте. Тихо, почти неслышно. Мой взгляд упал на гравировку тёмными нитями, обрамляющими его, хоть я и знала в том рисунке каждый завиток.
— Сегодня годовщина. — Ответила я, убирая колокольчик в глубокий, почти бездонный карман.
— Не утомляйтесь сильно, девочки. — Длинноногая Лиза, единственная из всего медицинского персонала, дружелюбно улыбающаяся старикам вроде нас, сверкнула белозубой улыбкой. Поставила две чашки дымящегося чая на стол. — Сегодня с ромашкой, — добавила она. — Всё для вашего спокойствия, милые дамы.
— Может лучше водки? — Её прищуренный вкрадчивый взгляд, сказал нам обеим, что она так не думает. — Неужели уже два пополудни?
— Ты сегодня сама не своя. Потому и не заметила, как пролетело время. Я переживаю за тебя. Для этого у меня есть все основания, и не вздумай перечить мне. Тебе давно пора насовсем переехать в пансионат. Так ты будешь ближе ко мне, и я не буду испытывать постоянной изматывающей тревоги за твоё благополучие. Откровенно не понимаю, почему ты всякий раз возвращаешься в родительский дом?
— Мы всё это уже не раз обсуждали. Разве нет? — Я грозно посмотрела на подругу, и отхлебнула глоток мерзко пахнущей жидкости из своей чашки. Никогда не любила ромашку. Перед глазами возник образ колодца, заросшего травой. Может засыпать его, наконец? Нанять рабочих, экскаватор. Сровнять его с землёй.
— Ладно. Не будем попусту ссорится. Лучше расскажи, что за годовщина.
— Я никогда не рассказывала о том, что случилось тогда. — И никогда не подумала бы что расскажу — подумала я про себя. — При одной только мысли об этом у меня заныло сердце.
— Ну, может сейчас самое время? Мне уже 76, тебе 74. Какой бы страшной не оказалась эта тайна, всё же не стоит уносить её с собой в могилу? Ты так не думаешь?
Могила. Колодец. Могила и есть тот колодец на заднем дворе родительского дома. На поле, заросшем репейником и лопухами.
Маргарита медленно убрала фигуры с шахматной доски и поставила на стол маленькую железную фляжку:
— Может это поможет? Всего пару капель в чай. Для храбрости. Я всё же не думаю, что стоит утаивать внутри себя воспоминания, которые отравляют твою жизнь.