Она замерла — ну, как всегда. Заставляя меня болтаться между небом и землей, между надеждой и отчаянием, не понимая, чем кончится наше противостояние. На этот раз я был готов идти до конца.
Я сильнее стиснул ее запястья, не получая первоначального сопротивления. Любопытно, можно ли это расценить как согласие.
И до конца — это куда, в каком направлении? Разложить ее на столе, грубо, без претензий на джентельменство или потребовать вернуть меня домой, откуда так невежливо выдернули после душа меньше месяца назад?
Надо донести раз и навсегда, что я не стану ее карманным мужем, которого убирают или вытаскивают на люди по первому требованию.
Кот бормотал, что координаты моей петербургской квартиры указаны в выданном мне на подпись договоре. Но объяснить, как этим знанием пользоваться, не успел: Яга отвлекла.
Она и сейчас невероятно мешает сосредоточиться, нежно дышит прямо в рот. Молчит, берет измором и ждет моего следующего шага. Пальцами левой руки, не затронутыми трансформацией, играет с волосами у меня на затылке.
Если я уложу ее на ковер — я бы предпочел этот вариант, так как, использовав вместо кровати стол, мы сильно ограничим себя по времени… и так слишком давно жду, — не воспримет ли она это как готовность согласиться с ее требованиями.
В моих интересах расставить все точки над "i " и, как ни жаль, начать все-таки лучше не с одурительно близкого женского тела.
Словно ощущая эту нерешительность, она осторожно прикусила мою нижнюю губу и, пока я млел, резко вонзила резцы. Я выругался и оттолкнул ее от себя, от чего она приложилась головой об стену. Соленый вкус крови мы разделили пополам. А вот удовольствие, видимо, придется отложить.
— Черт! Ты в порядке? Ядвига, какого с тобой происходит?
Она потрясла головой, будто проверяя, все ли шестеренки на месте. Взгляд слегка затуманен и не буравит до самой печени. Хочется верить, что это последствие поцелуев, а не моей неосторожности.
— Ты сам, что творишь, болезный? Мозги за шесть дней проспал! Сначала швыряешь редкий артефакт на пол, не заботясь о ментальной связи — меня могло оглушить куда сильнее, чем сейчас, — затем выставляешь хозяйкой, жадной до последней пуговицы. Дальше больше — припечатываешь к стене, как бабочку в гербарии!
— Гостя?! Поищи себе другого гостя. Я, между прочим, твой сотрудник, которого ты обеспечиваешь необходимым профинвентарем, включая одежду. Не говоря о том, что до тех пор, пока ты не явилась ко мне после, сколько там говоришь их было, дней беспамятства я собирался на тебе жениться!
Я уверен, что меня по жизни не так просто вывести из себя. Переговоры с заказчиками, которые по три раза меняют ТЗ, владелец издания, перепродавший разворот конкурентам нашего постоянного рекламодателя, — да без проблем, зовите Андрея. Эта же жутко симпатичная карга выносила мое терпение напрочь всего одной фразой.
— Кто на ком еще собирался! Это я готова была на тебе… замуж.
— Милая моя, я про то и твержу, что ты все существенно напутала. Ручного кролика себе запросила, — я с трудом вернулся к мысли, которую не успел озвучить сразу. — А насчет об стену, так ты никогда раньше не жаловалась. Очень натурально пласталась. Хоть картину пиши маслом.
— Ну, у тебя и самомнение, ч-ч-человек, — присвистывание и шипение, проявлявшиеся в ее речи, как правило, не сулили ничего хорошего. — Ты про тот раз, что я вовсе не в себе была и ты меня в ванне полоскал?
Такими темпами у нее и вторая рука обратится в лапу росомахи. Не выходит разговор, не клеится. В гневе она снова приблизила лицо к моему, раздувая ноздри, надвигаясь, угрожая.
Я чертыхнулся и опрокинул на нее графин воды со стола, залив растрепавшиеся волосы, затянутую в корсет грудь и большую часть подола. А если не поможет? Ни ушата, ни ванны в комнате нет. Опять придется активировать артефакты против хозяйки.
В мучительном ожидании пять секунд растянулись на целую минуту. Однако, когда они истекли, на меня снова смотрела холодным и слегка презрительным взглядом моя любимая ведьма.
— Водички? — нет, так разрядить обстановку не выйдет. Я взял в руку ее кисть; пальцы возвращались к прежнему размеру, а ногти уже не отличались от их обычного вида.
Слегка сжал, затем поднес к губам и поцеловал нежную кожу в центре раскрытой ладони. Увидел, как расширяются глаза после того, как Яга поняла, что за этим последует.
Мне уже все равно. Я накрываю быстрыми поцелуями ее ладонь и перехожу на запястье. До чего же непредсказуемо она действует на меня, и влечение накатывает в те моменты, когда я вполне уверен в себе.