— Снова хочешь взрывать муку? — испугался Джан Ген Джан.
— Нет. Приманкой на сей раз будешь ты. Если Цап ненавидит тебя так, как ты утверждаешь, он тут же кинется на тебя, а Трэвис схватит подсвечники и сбежит.
— Мне это не нравится, — сказал Трэвис. — Сначала нужно вывести оттуда Дженни и Эллиотов.
— Согласен, — поддержал его Роберт.
— У вас есть предложение лучше? — осведомился Рассол.
— Рэчел, конечно, — редкая сука, — задумчиво произнес Роберт, — но не думаю, что она хладнокровная убийца. Может, Трэвису удастся отослать из пещеры Дженни с подсвечниками — как условие того, что он переведет заклинание?
— Все равно остаются Эллиоты, — возразил Рассол. — А кроме этого, неизвестно, знает ли демон о печати. Мне кажется, отвлекающий маневр все-таки лучше. Как только Говард переведет заклинание, Джан Ген Джан выйдет из леса — и приступим.
— Но даже если у вас будет и печать, и заклинание, — сказал Говард, — слова-то все равно нужно прочесть до того, как демон нас всех прикончит.
— Точно, — согласился Трэвис. — И процесс должен пойти, как только Рэчел начнет читать слова, которые я переведу, иначе Цап поймет — что-то не так. Со своей стороны в переводе я блефовать не могу.
— А тебе и не придется, — сказал Рассол. — Просто не спеши.
— Секундочку. — Роберт вскочил с места и метнулся к стойке, за которой стояла Мэвис. — Мэвис, дай мне свой диктофон.
— Какой еще диктофон? — кокетливо спросила та.
— Не компостируй мне мозги! У тебя под стойкой диктофон с микрокассетой, чтобы ты могла подслушивать разговоры клиентов.
Мэвис неохотно извлекла из-под стойки машинку и вручила Роберту.
— Вот решение задачи, — сказал тот, возвращаясь к столу. — Сначала мы запишем заклинание сюда, а потом джинн выйдет из леса. Когда и если подсвечники окажутся у нас, прокрутим запись. У этой штуки есть двойная скорость — специально для секретарш.
Рассол посмотрел на Трэвиса:
— Получится?
— Здесь не больше риска, чем во всем остальном.
— Чей голос будем записывать? — спросил Роберт. — На ком ответственность?
— Это должен быть Август Рассол, — ответил джинн. — Он избран.
Роберт посмотрел на часы.
— Нам осталось полчаса, а я еще должен забрать аппаратуру из трейлера Сквозняка. Давайте встретимся у вывески «Сам-Собирай» через пятнадцать минут.
— Погоди — нужно все повторить еще раз, — подал голос Трэвис.
— Потом. — Рассол швырнул на стол двадцатидолларовую бумажку и направился к дверям. — Роберт, возьми машину Говарда. Я не хочу, чтобы успех операции зависел от того, заведется твой грузовик или нет. Трэвис, Джан Ген Джан — вы едете со мной.
33
Ривера
Всю дорогу до Хвойной Бухты Риверу грызла мысль: он что-то забыл. Дело не в том, что он не доложил начальству, куда отправился, — именно так он и планировал. Пока у него не появится доказательства, что в округе орудует серийный убийца, он никому и не пикнет о своем открытии. Только толкнув незапертую дверь Эллиотов, Ривера вспомнил, что пуленепробиваемый жилет остался висеть в шкафчике управления.
Он крикнул и подождал ответа. Тишина.
Только полицейским и вампирам требуется приглашение войти в дом, подумал Ривера. Однако сейчас, похоже, повод имеется. Включилась та часть головного мозга, что играла у Риверы роль окружного прокурора:
— Итак, сержант Ривера, — заговорил прокурор, — вы вторглись в частное владение на основании компьютерных данных, которые могли оказаться просто списком почтовой рассылки?
— Я полагал, что присутствие в этом списке Эффрома Эллиота представляет для него прямую и явную угрозу, поэтому проник в его жилище.
Ривера вытащил револьвер правой рукой. В левой он сжимал полицейскую бляху.
— Мистер и миссис Эллиот, это сержант Ривера из окружного полицейского управления. Я вхожу в дом.
Он двинулся по комнатам, выкрикивая эти слова каждый раз, прежде чем распахнуть очередную дверь. Спальня была закрыта. В двери Ривера увидел отверстие от пули, и уровень адреналина в его крови скакнул вверх.
Вызвать подкрепление?
— Итак, вы вошли в дом только на этом основании? — поинтересовался окружной прокурор.
Ривера с разбегу вломился в спальню, упал на пол и перекатился. Не вставая, он осмотрел совершенно пустую комнату и почувствовал себя идиотом.
И что теперь? Позвонить в управление и доложить о пулевом отверстии он не может, поскольку не имел права входить в этот дом — особенно находясь в самоволке.