— Все будет хорошо, — продолжает шептать он, разворачивая меня к себе. Целуя в последний раз. Этот поцелуй был нежным и трепетным. Это было прощание. Наше прощание. Он не давал мне обещаний, как и я ему. Мы просто знали, что больше не увидимся. Пусть наши отношения и не были наполнены любовью и страстью, но мы желали почувствовать это, хотели пережить все это. Этот поцелуй был наполнен отчаянием, мы вкладывали в него все непролитые слезы, все не сказанные слова, не сделанные вещи. Я так много хотела узнать, вместе с ним, хотела показать ему.
Этот вечер прошел, как и остальные. Никто не напоминал, что это наш последний ужин. Марьяна расплакалась только в конце, крепко обнимая меня. Ибрам молча похлопал по плечу и передал документы. Я попросила его сделать документы, в которых все перейдет Марьяне и Злате, после моего ухода. Валейн непонимающе следил за нашим прощанием, но не говорил и слова. Я не смогла отдать им свои подарки, знала, что они слишком много для меня значат, что бы просто попрощаться. Я оставила записку и подарки внизу, на шейной машине Марьяны.
— Это наша последняя встреча, — горестно проговорил Натан и обнял меня. Я сжала его пиджак и снова начала плакать.
— Ты был самым лучшим наставником для меня, самым лучшим другом. Спасибо, Натан.
— Спасибо, что заставила верить в себя, Ева.
Натан передал меня в руки Валейна и ушел. А я теперь цеплялась за него.
— Давай поговорим, — просто предложил он и понес меня в спальню. Мы разделись и легли и я снова обняла его, как последнюю опору в свой жизни и стала рассказывать ему, все с самого начала, о том как попала сюда, о тех моментах когда мы встречались, как строила свою жизнь, как поняла, что он моя пара, а потом как закончилась моя жизнь. Он лишь иногда гладил мои волосы и сильнее прижимал к себе.
— Неужели ничего нельзя сделать, — столько отчаяния в голосе.
— Она в любом случае заберет меня, — сквозь слезы прошептала ему. Безысходность затопила наши сердца.
— Ты будешь со мной?
— До конца, — выдохнул он.
Мы так и не уснули до самого восхода. Встречая его у окна.
— Последний, — тихо говорила, а он целовал мою макушку и молча продолжал смотреть в окно.
Этот день был наш. Мы неспешно позавтракали, гуляли за руки по городу. Не было слов. Были взгляды полные боли, скрытые за улыбкой, украдкой сорванные поцелуи на главной площади и в парке, вкусное мороженное в местной таверне и тихие песни, напеваемые на малолюдных улицах. Забег домой на пару минут, собранные впопыхах продукты и теплый плед. Часовой подъем на самую высокую точку вблизи города и снова молчание и обед.
Мы не говорили, мы просто смотрели друг на друга. Пытались запомнить каждую черту лица, каждый миллиметр кожи.
Я робко касалась его лица руками, а он срывал очередной поцелуй. Сотый или тысячный за сегодняшний день. А потом я встала. Оставалось немного. Сердце билось все медленнее, а дышать было больно.
— Знаешь, — начала я, — В этой жизни, я жалею только об одном.
— О чем? — он делает вид, что не замечает морщин на лбу из-за боли.
— Что не смогла тебя полюбить, — грустно улыбаюсь. Сердце сдавливает сильнее и я начинаю падать. Он подхватывает меня и мы садимся на плед. Я пытаюсь побороть боль и улыбнуться, но становиться только хуже. Он обеспокоенно смотрит на меня и сжимает лицо руками, заставляя посмотреть в свои глаза.
— А мне жалеть нечего, — громко говорить Валейн, — Ведь я люблю тебя, Ева Айрс, с нашей первой встречи и до последнего моего вдоха.
Его губы находят мои и дарят тепло. Я чувствую, как его тело дрожит, а руки перестают слушаться, со мной происходит тоже самое. Я в отчаянии смотрю в его глаза и пытаюсь не разрыдаться, но это не получается. Слезы застилают глаза, а голос перестает казаться своим.
— Я не хочу умирать, — кричу, толи ему, толи Богине. Пытаюсь достучаться. Но только до кого?
Слабость заполняет все тело, а невыносимая боль утихает, набирая обороты и через секунду скручивая новым спазмом. Я выгибаюсь в руках Валейна и со страхом пытаюсь, сквозь слезы рассмотреть его лицо. Он испуган, его лицо побледнело, а на глазах выступают слезы.
— Я люблю тебя, — шепчет он снова, будто пытаясь отпечатать в памяти этот факт.
— Валейн…
Все что могу ответить ему. Когда сердце делает свой последний удар, а глаза закрываются, даже несмотря на мой протест. Я больше не вижу его, не чувствую его рук, не могу дышать. Я больше сюда не вернусь.