Сатанинскій говоръ тысячъ винтовокъ, раскаты орудій, пулеметовъ, посылавшихъ тучи металла и огня — были не дѣйствительны. Волна взметнулась, ее гналъ ураганъ.
Волна людей, свѣтящаяся въ лучахъ прожекторовъ, въ блескѣ ракетъ, кипѣла и неудержимо-властно неслась впередъ.
Волна, заливавшая потоками горячей человѣческой крови; какъ брызгами, устилавшая долины, овраги, балки горячими, исковерканными трупами, корчившимися, кричащими ранеными, — взметнулась обрушилась и перекатилась черезъ Китайскій валъ…
Японцы неудержимо лѣзли на Заредутную, Волчью батарею и наполовину овладѣли ею.
Прибывшія во-время 2 роты спасли все.
Послѣ рукопашнаго отчаяннаго боя, враги были опрокинуты, и всѣ до единаго легли костьми.
Волна отхлынуда и захлестнула заднихъ. Самый страшный моментъ!
Густые резервы, скучившіеся въ лощинѣ между Китайской стѣной и Заредутной горой, освѣщенные неподвижными лучами прожекторовъ, метались въ ужасѣ, словно волны, кипящія въ гигантскомъ водоворотѣ,— быстро уничтожаемые орудійнымъ и пулеметнымъ огнемъ.
Красноватый паръ на фонѣ рвущихся снарядовъ и блекнувшихъ лучей прожекторовъ подымался надъ долиной смерти, словно предразсвѣтный Туманъ.
Да, востокъ уже и пылалъ за горами.
Погасли огни.
Свѣтло уже …
Наши утомились.
Штурмъ отбитъ.
Ни пяди земли не отдали врагамъ.
Но зато страшно было глядѣть впередъ и вокругъ.
Взошло солнце…
Сплошныя, въ нѣсколько рядовъ, груды труповъ на еще намъ принадлежащей землѣ. Смерть торжествовала.
22,000 жизней сломились на сопротивленіи крѣпости, которую японцы рѣшили взять открытой силой.
Всѣ надежды Японіи на быстрое паденіе Артура разсѣялись, какъ дымъ.
Это былъ моральный ударъ.
Пришлось начать правильную осаду.
Ноги никакъ не ожидалъ, во что превратился Артуръ въ рукахъ Смирнова.
Съ занятіемъ японцами редутовъ I-го и II-го, они сѣли, присосались къ нашему сѣверо-восточному фронту.
Исходящій уголъ этого фронта былъ почти въ ихъ рукахъ. Я говорю "почти" потому, что большую часть времени развалины ихъ являлись нейтральной зоной, благодаря развиваемому по нимъ Смирновымъ страшному артиллерійскому огню. Японцы не могли тамъ держаться и занимали его лишь рѣдкимъ сторожевымъ охраненіемъ.
Какъ только редуты были оставлены, генералъ Смирновъ, придавая владѣнію ими огромное значеніе, рѣшилъ во что бы то ни стало вернуть ихъ, отбросить японцевъ отъ фронта и этимъ заставить осаждающаго начать атаку снова.
Онъ придавалъ владѣнію редутами столь важное значеніе въ дальнѣйшей оборонѣ крѣпости, что рѣшилъ для достиженія этой цѣли пожертвовать, если бы понадобилось, даже двумя-тремя тысячами стрѣлковъ.
Возвратъ редутовъ, какъ я уже говорилъ, страшно затруднилъ бы противнику постепенную атаку.
Ему пришлось бы брать редуты либо вновь фронтальной атакой, либо издали начать веденіе инженерныхъ работъ.
Генералъ Смирновъ рѣшилъ организовать сильную вылазку.
Вмѣшательство Стесселя въ это дѣло испортило все. Онъ своимъ приказомъ отъ 18 августа, № 552, парализовалъ намѣреніе Смирнова организовать сильную вылазку, настаивая на вылазкахъ партіями.
Усовѣщеванія Смирнова, Кондратенко не привели ни къ чему: Стессель былъ твердъ въ своемъ рѣшеніи.
Небольшія же вылазки на редуты, кромѣ напрасной траты людей, не приводили положительно ни къ какимъ результатамъ.
Офицеры, нижніе чины, вполнѣ понимая, насколько важно вернуть редуты, рвались въ дѣло.
Смирновъ продолжалъ настаивать.
Но Стессель, подъ вліяніемъ Фока, былъ твердъ въ своемъ рѣшеніи.
Не говоря уже объ огромныхъ практическихъ результатахъ овладѣнія нами редутами, оно имѣло бы огромное вліяніе на духъ гарнизона.
Люди увидѣли бы, что не только могутъ защищаться, но проявлять и активную дѣятельность.
Духъ гарнизона былъ далеко не повышенъ, несмотря на то, что попытка противника овладѣть крѣпостью открытой силой потерпѣла полную неудачу. Кромѣ систематическаго отступленія, онъ ничего не видѣлъ. Это всѣми силами старался внушить Смирновъ Стесселю.
Но Стессель былъ твердъ въ своемъ рѣшеніи — сильная вылазка не разрѣшалась.
Японцы же не теряли драгоцѣннаго времени. Воспользовавшись оврагами, лощинами и развалинами деревень Палиджуанъ и Уцзяфанъ, они вывели подступы къ гласисамъ редутовъ.
Вредное вмѣшательство Стесселя въ дѣло вылазокъ парализовало возможность выбить японцевъ съ гласисовъ редутовъ I-го и ІІ-го, несмотря на то, что въ это время мы владѣли такими прекрасными плацдармами въ тылу и на флангѣ ихъ расположенія, какими являлись Водопроводный редутъ и Скалистый редутикъ.