Сегодня въ 2 часа между Длпнной и Мертвой взорвался самодѣйствующій фугасъ.
Поручикъ Дебагорій-Мокріевичъ.
2 часа 40 м. дня.
Шт. — капитанъ Ясенскій отлично обстрѣлялъ резервы на предгорьяхъ Высокой. Когда побѣжали — благодаря прекрасной корректировкѣ, орудійный огонь фортовъ, скорострѣлокъ 3 батареи и укрѣпленія V былъ энергиченъ и дѣйствптеленъ.
Полковникъ Ирманъ.
6 час. 20 м. вечера.
Посты передовыхъ частей на старой линіи. Взводъ шт. — капитана Ясенскаго прекрасно обстрѣлялъ резервъ, притаившійся въ предгорьяхъ Высокой. Японцы сосредоточены южнѣе деревни "Безъ названія". Передъ фронтомъ нашихъ постовъ они значительно усилились.
Капитанъ Романовскій.
10 час. 25 м. вечера.
Весь день фортъ V бомбардировался. Ранено 4.
Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.
10 час. 45 м вечера.
Телефонограммы.
9 сентября.
Копіи.
60 вьюковъ перешли перевалъ Шининзы къ Артуру.
Поручикъ Соломоновъ.
9 часовъ 50 м. утра.
На редутѣ I поставлено 2 осадныхъ орудія, обстрѣливающія во флангъ фортъ III.
Шт. — капитанъ Булгаковъ.
5 час. 5 м. дня.
— Ну, господа, пора, ѣдемъ!
Посмотрите, какъ засыпаютъ Золотую гору; опять снарядъ разорвался на дорогѣ. Вотъ вѣдь удовольствіе — того и гляди засвѣтитъ сюда.
Городъ, портъ и Золотая гора усиленно обстрѣливались. И это который день, съ утра до вечера.
— Опять телефонъ — Смирновъ подошелъ. — Да откуда? Хорошо, согласенъ (садится, лицо стало серьезнымъ, взглядъ сосредоточенный), только успѣютъ ли? Романъ Исидоровичъ знаетъ объ этомъ? Хорошо! Я сейчасъ ѣду на рекогносцировку Высокой.
Помните, что это очень серьезно, а главное во-время. Отлично, отлично.
Ну-съ, до свиданія.
Вотъ, неугодно ли — прямо не отпускаютъ отъ телефона. Ну, идемте, пдемте, а то опять кто-нибудь забарабанитъ.
Гаммеръ, сообщите въ штабъ и центральную, что я на фортѣ V.
— Слушаю-съ!
— А карту взяли?
Вышли наконецъ.
— Здорово, друзья!
Ну, господа, какой дорогой?
Весь городъ подъ огнемъ. Кавалерійскому развѣдчику вмѣняется въ обязанность ѣхать рысью въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ открытое пространство, поражаемое непріятельскимъ огнемъ, и ѣхать на дистанціи 5 лошадей.
У насъ впереди все открытое пространство, непріятель дуетъ въ слѣпую — шутитъ Смирновъ.
Надъ головой воютъ снаряды; впереди, направо, налѣво, сзади рвутся на улицахъ снаряды.
Перешли на рысь.
На улицѣ обычное, нѣсколько задержавшееся оживленіе.
Навстрѣчу солдаты, дружинники, матросы съ ружьями, безъ ружей.
Лавки открыты. Статскихъ почти не видно. Если попадается служащій въ торговой фирмѣ — иностранецъ. Всѣ русскоподданные переведены въ дружины; если они не въ формѣ, то съ крестомъ на головномъ уборѣ. Видъ у всѣхъ усталый; да какъ не утомиться за эти два мѣсяца, когда положительно никто не увѣренъ не только въ грядущемъ часѣ — минутѣ?
Изъ дверей магазиновъ выглядываютъ приказчики, одни почтительно кланяются, другіе прячутся.
Видъ у коменданта, дѣйствительно, суровый. Съ каждымъ отдѣльнымъ встрѣчнымъ Смирновъ здоровается.
Старая исторія: одни отвѣчаютъ молодцевато, другіе совершенно теряются.
Потѣшаютъ дружинники: идетъ съ винтовкой на плечѣ; на "здорово, молодецъ" ничего не отвѣчаетъ, но очень граціозно раскланивается, снимая фуражку. Смирновъ то и дѣло отмахивается отъ нихъ.
— Уничтожаемъ мы японцевъ безъ конца, а они лѣзутъ, какъ саранча. Нѣтъ, сѣверъ насъ совсѣмъ забываетъ — началъ комендантъ.
Эка невидаль — собрать въ десять разъ сильнѣйшую армію и раздавить. Это не искусство.
Побѣдить армію, равную по силѣ — это дѣло даровитаго полководца.
Побѣдить превосходящую въ силѣ, это заслуга неоцѣненная. Однако, чего мы такъ несемся?
Миновали уже казармы квантунскаго экипажа, поднимаемся по военной дорогѣ.
— Э! фортъ-то V-й какъ засыпаютъ!
Вотъ пристрѣлялись! Шрапнель въ шрапнель садятъ. Ловко!
Дѣйствительно — на фонѣ совершенно чистаго, голубого неба надъ фортомъ V держится цѣпь бѣлыхъ-бѣлыхъ шрапнельныхъ облачковъ. Едва успѣетъ разсѣяться одно, рядомъ съ нимъ появняется другое, совершенно бѣлое, круглое, а затѣмъ овалъ нѣсколько расширяется и, теряя свою бѣлизну, начинаетъ разсѣиваться.