Вотъ этогото никакъ нельзя было внушить генералъ-адъютанту.
Комендантъ передалъ записку Бѣлому. Бѣлый, прочитавъ ее, прямо въ бѣшенство пришелъ — побѣжалъ къ Стесселю объясняться.
А у "генералъ-адъютанта" въ такихъ случаяхъ одинъ отвѣтъ:
— Я — ничего, это вотъ болваны мнѣ наплели.
11-ое сентября. Восточный фронтъ.
Телефонограммы.
11 сентября.
Копіи.
Вылазкой изъ капонира: 2 установлено, что редутъ 2 занятъ японцами. Развѣдчики вынесли оттуда 8 винтовокъ и ящикъ консервовъ.
За ночь японцы увеличили и удлинили окопы передъ фортомъ 2. Японцы усиленно работаютъ на Скалистомъ редутѣ.
Капитанъ Степановъ.
2 часа дня.
Японцы настойчпво перебѣгаютъ небольшими группами (челов. 10) изъ деревушки въ редутъ 1 по правой канавѣ. Въ капонирѣ нижніе окопы заняты японцами. Правая сторона наша.
Подполковникъ Оберучевъ.
4 часа дня.
Повидимому, японцы хотятъ атаковать съ 2-хъ сторонъ, т. к., кромѣ батареи, поставленной у редута 1, ставятъ за Скалистымъ утесомъ.
Подпоручикъ Даниловскій.
6 час. 15 м. вечера.
Фортъ 2 сильно поврежденъ сегодня 11" бомбами.
Подпоручикъ Даниловскій.
6 час 20 м. вечера.
Влѣво отъ открытаго капонира, на занятомъ японцами редутѣ, замѣчено движеніе. Прибываютъ отдѣльныя группы и перебѣжчики. Окопы капонира разбиты и завалены трупами убитыхъ стрѣлковъ. Днемъ выносить нѣтъ возможности. Трупы лежатъ уже нѣсколько дней. Страшное зловоніе.
Въ моемъ распоряженіи 120 чел., прошу прислать резервъ въ виду возможности штурма.
Заурядъ-прапорщикъ Марченко.
6 час. 30 м. вечера.
День на 1 и 2 участкѣ прошелъ благополучно. По Опасной два снаряда.
Полковникъ Покладъ.
7 час. вечера.
Телефонограммы.
11 сентября.
Копіи.
Непріятель обстрѣливаетъ лит. Б и укрѣпленія. "Ретвизанъ" открылъ огонь.
Мичманъ Вонлярлярскій.
6 час. 30 м. вечера.
Японцы производятъ работы на Угловой для батарей.
Полковникъ Третьяковъ.
7 час. 10 м. вечера.
Въ расположеніи на западномъ фронтѣ безъ перемѣнъ. На постахъ весь день рѣдкая перестрѣлка. Сосредоточеніе идетъ главнымъ образомъ въ лощинѣ, на с.-в. деревни "Безъ названія". Въ этой деревнѣ ночью былъ слышенъ гулъ голосовъ, ломали фанзы для блиндажей, которые строятъ за скатами ближайишхъ вершинъ.
У деревни Дакоудинъ госпиталь.
Капитанъ Романовскій.
10 час. 55 м. вечера.
За Волчьими горами наблюдались вспышки и гулъ орудій.
Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.
11 час. 30 м. ночи.
11 сентября.
…"Говорятъ, японцы подбросили записку, въ коей совѣтуютъ Электрическому утесу стрѣлять осторожнѣе, чтобы не попасть въ Куропаткина. Это очень остроумно…"
Вспоминая обѣщанія нашего заурядъ-фельдмаршала, я не могу не бросить ему упрека въ томъ, что онъ, маневрируя на "ретирадахъ", какъ выразился одинъ изъ артурскихъ генераловъ, совершенно забылъ, что можно обмануть разъ, ну два, ну три, четыре наконецъ, но обманывать гарнизонъ безъ конца — это прямо непростительно.
Вѣдь Артуръ вѣрилъ Куропаткину.
CXXXV
Зашелъ въ отрядную церковь.
Всенощная подходила уже къ концу.
Служба въ ускоренномъ темпѣ.
Молящихся мало: нѣсколько человѣкъ.
Я уже говорилъ — храмъ на створѣ непріятельскихъ батарей, обстрѣливавшихъ портъ.
Въ церкви опасно, уже были попаданія.
Настоятель торопится кончить службу.
Молящіеся торопятся отмолиться.
А говорятъ, было время, когда населеніе осажденной крѣпости старалось проводить большую часть времени ближе къ Тому, въ Кого такъ горячо вѣрили, на Кого надѣялись, Кому молились.
Въ храмахъ безпрерывно служились молебны, молебны съ продолжительными акафистами. Люди — распростертые, колѣнопреклоненные — въ безысходной тоскѣ, со слезами, съ безконечной вѣрой, безхитростно, горячо молились. Неотступно, страстно молили, просили защиты…
Теперь больше, чѣмъ когда-либо, каждый былъ во власти Того, Кто управляетъ вселенной, Кто наказуетъ…
Въ этотъ тягостный періодъ ежеминутной, ежечасной, днями, недѣлями, мѣсяцами продолжавшейся смертельной опасности, ужасовъ смерти и страданій — каждый долженъ былъ часто и подолгу уходить въ свой внутренній, сокровенный міръ.