Пернатое семейство успокоилось, а мы, пожелав ему добра и мира, углубились в лес.
То ли потому, что побывал в весеннем лесу, то ли оттого, что так удачно расправился со змеей, а скорее всего, оттого, что снова был среди друзей и нес в руках охапку черемши, которую так любил отец, — я возвращался домой в чудесном настроении. Я снова чувствовал себя уверенным и смелым и совсем не думал, как оправдаюсь перед Герандоко за неприготовленные уроки и как объясню дома, где пропадал целый день. Поэтому вопрос матери, был ли я у Герандоко, застал меня врасплох. Я пролепетал первое подвернувшееся на язык слово: «Был».
— А откуда у тебя черемша? — спросила диса.
У вранья есть своя логика. Сказав одну неправду, пришлось сказать и другую:
— Мне дали ее ребята…
Но ложь, будь она трижды проклята, без ног: убежать не может и очень быстро обнаруживается.
Едва мать успела зажечь керосиновую лампу и начала готовить ужин, как пришел обеспокоенный Герандоко:
— Что случилось, Ахмед? Почему тебя не было?
— Значит, ты меня обманул?! — упавшим голосом сказала диса.
Я покраснел.
Тик-так, тик-так… — насмешливо стучали ходики. Я готов был сорвать их со стены и выбросить в окно.
Исподлобья взглянул на мать. Выражение ее лица было суровое. Перевел взгляд на Герандоко. Он смотрел на меня с чуть иронической улыбкой, видимо хорошо понимая мое состояние. Я, как улитка, втянул голову… Ну для чего было врать?..
Молчание становилось невыносимым.
— Вот видишь, Ахмед, солгав, ты казнишь сам себя. И матери не сладко видеть тебя таким. — Герандоко вдруг обратился к дисе: — Но, пожалуй, Наго, в том, что произошло, есть и моя вина. Целый месяц парень занимается — ни часу отдыха, вот и…
Что я почувствовал при этих словах: Герандоко принимал мою вину на себя! Я был преисполнен благодарности, и в то же время мне было мучительно стыдно. Уж лучше бы он попросту дал мне хорошего тумака.
— Нет, я сам виноват. Только сам, — тихо, но внятно сказал я. — Захотелось с ребятами в футбол сыграть. А потом пошел с ними за черемшой, чтобы у нас в доме запахло, как при отце.
Диса подняла голову и посмотрела на меня полными слез, добрыми, прощающими глазами.
Герандоко твердым, не допускающим возражения тоном сказал:
— Всё так. Но лгать?.. Надеюсь, что в первый и в последний раз.
Он встал, попрощался с матерью и, пожелав нам спокойной ночи, вышел своей легкой походкой.
Когда на следующий день я пришел в школу, все ребята только и говорили о змее и о спасенных птенцах. Окружив меня, мальчишки наперебой расспрашивали, как мне удалось схватить змею руками. Я все еще испытывал стыд за свою вчерашнюю ложь перед матерью и отвечал неохотно, односложно. Но когда подбежала Марзидан и взглянула на меня своими блестящими, восхищенными глазами, — откуда взялось у меня красноречие!
Конечно, я старался не преувеличивать своей роли в этой «героической» истории, но и нисколько не преуменьшал ее.
— Какой же ты молодец, Ахмед! — воскликнула Марзидан.
Я готов был прыгать от радости. Значит, моя вчерашняя позорная игра в футбол забыта? Ура!..
ТИК-ТАК, ТИК-ТАК…
Герандоко составил для меня расписание, которое я повесил на стенку под ходиками. Теперь моим временем распоряжались тоненькие черные стрелки: одна большая, другая маленькая.
Я готовлю уроки. Тик-так, тик-так… — ободряют меня ходики. Но трудная задача никак не хочет получаться. А тут еще Чернуш… Озорной котенок вскочил на стол и чуть не опрокинул чернильницу. Я сердито хлопаю его тетрадью и опять принимаюсь за извлечение квадратных корней. Стараюсь изо всех сил: мне очень стыдно остаться на второй год.
Особенно плохо у меня с русским языком. Когда пишу, кое-как вспоминаю всякие правила, орфографию, а как дело доходит до разговора, — все путается. Пересказываю «Бежин луг» Тургенева, говорю: «На берегу реки мино пасется кон». А ребята смеются. Оказывается, кон никакой травы щипать не может, потому что это только в игре кон бывает, а пасется конь. Вот и попробуй разберись в этом языке!
А в другой раз еще хуже было. Опоздал я на урок, вошел в класс и говорю: «Извините, пожалуйста! Мне коренной суп вырвали». Не только ребята, даже учитель расхохотался. Нет, не одолеть мне русского языка! Недаром у нас говорят: «Не бывать калине малиной».
А мне так хотелось овладеть русским языком! Я мечтал записать свои сказки и послать их нашему московскому другу.
Своими думами я поделился с Герандоко.
— Оно, конечно, верно: не бывать калине малиной. Но я тебе отвечу русской поговоркой: «Старание и труд все перетрут».