Как только большинство пивных бутылок и окурков убраны, я направляюсь в гостиную, чтобы поставить мебель в вертикальное положение, но меняю направление в сторону двери, так как кто–то стучится.
Я смотрю в глазок, чтобы узнать, кто это, но прихожу в замешательство.
– Что за черт? – я открываю дверь и выхожу на пустое крыльцо. – Я знаю, что слышал стук, – мой внимательный взгляд скользит по машинам на стоянке, группа людей слоняется у ржавой мебели для патио через несколько дверей в сторону, а затем попадает на мотель через дорогу, где припаркован Мерседес. Тот же, который я видел прошлой ночью.
Что, черт возьми, происходит?
– Что ты делаешь? – озабоченный голос Виллоу слышится за моим плечом.
Я разворачиваюсь и осматриваю ее. Она переоделась в обтягивающие джинсы и узкую черную рубашку, которая выставляет кусочек кожи, и большие сапоги, которые зашнурованы до колен. Ее волосы влажные, кожа чистая и безупречная, а блестящие губы умоляют, чтобы их облизали.
Я отрываю взгляд от ее рта и сосредотачиваюсь на глазах.
– Мне показалось, что я услышал, как кто–то стучит, но полагаю, что схожу с ума или что–то в этом роде, потому что здесь никого не было, – когда ее плечи опускаются, у меня сразу же начинает возрастать беспокойство. – Что не так?
– Ничего, – она накручивает на палец прядь волос, покусывая нижнюю губу.
– Очевидно, тебя что–то беспокоит, – я медленно двигаюсь к ней и легонько стучу по ее носу. – Иначе ты бы не выглядела такой взволнованной.
– Ты слишком хорошо меня знаешь, – она распутывает волосы со своего пальца. – Прямо перед тем, как ты появился, я заметила этого человека, стоящего через дорогу, и казалось, что он смотрел на мой дом.
Напряжение растекается по моим венам.
– Ты знаешь, кто это был?
– У него на голове была толстовка, поэтому я не разглядела, как он выглядел, – она наклоняется к дверному проему, выпуская напряженный вдох. – Возможно, я просто принимаю слишком близко к сердцу... Я просто была так расстроена, когда моя мать устроила вечеринку и приняла так много, – она понижает свой голос до смущенного шепота, – наркотиков...От них она совершает много поверхностного дерьма и выводит многих людей из себя, – ее глаза вспыхивают страхом, когда она тяжело сглатывает. – Иногда не тех людей.
– Раньше что–то случалось, да? – спрашиваю я. – Я могу сказать это по выражению в твоих глазах.
Она трет пальцами под глазами, будто пытается стереть этот взгляд.
– Пару раз случалось, когда она обманывала некоторых торговцев наркотиками, и они приходили и стучали в дверь, требуя денег.
– Что! – слишком громко восклицаю я, привлекая внимание со стороны соседей. Чтоб их. Это не их дело. Дело касается того, что Виллоу подвергает себя опасности, находясь здесь. – Почему ты не сказала мне об этом?
Она вдруг глубоко поглощена проверкой своих ногтей.
– Потому что знала, что ты будешь беспокоиться, а я не люблю тебя беспокоить... Это даже не твоя проблема. Ты не должен находиться здесь, убирая мой дом, и быть моим таксистом... Ты ведь даже ничего не получаешь взамен, – она опускает руку на бок, но удерживает свой взгляд, приклеенным к земле. – Это не правильно. И мне действительно следует прекратить так много полагаться на тебя.
Я кладу свой палец под ее подбородок и подниаю ее голову.
– Прежде всего, я делаю все это, потому что хочу, потому что ты – мой лучший друг. Не потому, что я должен. И во–вторых, я получаю кое–что от этого.
Ее брови сходятся, снова доказывая, какой невежественной она иногда может быть.
– Что ты получаешь?
– Тебя, – говорю я смело. Прежде, чем она может отреагировать, я говорю: – И как твой лучший друг, я не могу позволить тебе здесь больше оставаться. Не тогда, когда я узнал, что рядом с вами ошиваются разозленные торговцы наркотиками. Это не безопасно, Виллс.
– Больше ничто не будет в безопасности в моей жизни, – бормочет она, пялясь вниз на свои ступни.
– Тогда пришло время исправить это. Переезжай ко мне.
Она хлопает широко раскрытыми глазами и быстро качает головой.
– Я не могу этого сделать... Это слишком.
– Для меня или для тебя?
– Для... для нас обоих.
– Не включай меня в нас, потому что я очень доволен этой идеей. На самом деле, она мне очень нравится.
– Это ты сейчас так говоришь, – бормочет она. – Но, в конце концов, ты устанешь от меня.
– Это не правда, и думаю, что ты это знаешь, – говорю я, смягчая свою интонацию. – Я думаю, что есть другая причина, которую ты мне не говоришь.