Но я отшатнулась.
– Даже и не пытайся! – предупредила его.
И пусть мой голос прозвучал твердо, но сердце колотилось с такой силой, будто бы оно пыталось пробить себе дорогу наружу.
Эрвальд замер. На красивом лице принца появилось раздосадованное выражение, словно принц не мог поверить в то, что его отвергли.
Вряд ли ему часто отказывали, промелькнуло у меня в голове. Возможно, это произошло с Эрвальдом впервые – здесь и сейчас. Но он собирался все исправить.
– Похоже, ты до сих пор не понимаешь, – вкрадчиво произнес Эрвальд. – Не осознаешь, насколько ты особенная. Единственная в своем роде – ребенок королевской крови, одна на всех Гервальдов! На тебе завязаны судьбы этого мира, поэтому ты не можешь просто так уйти. Бросить все и заниматься своими делами, словно твоя жизнь принадлежит только тебе.
– Ах вот как? – отозвалась я. – И кому же она, по‑твоему, принадлежит?
– Ты нужна не только Хастору и Центину, Аньез! Ты необходима всему этому миру, потому что ты принесешь в него равновесие и положишь конец кровопролитной войне в своей стране, – уверенно заявил Эрвальд. – Но это еще не все – ты нужна мне! Я тебя люблю и сделаю своей женой, после чего приложу все усилия, чтобы ты была счастлива рядом со мной.
Он снова потянулся ко мне, явно собираясь сделать вторую попытку. Решил, что мне все‑таки стоит узнать, как целуется хасторский принц.
Только вот мне неплохо жилось и без этого знания, и я не хотела ничего менять.
– Прекрати! – сделав шаг назад, сказала ему. – Кажется, ты слишком быстро забыл о том, кто именно победил на Все‑Магических Играх в Меерсе. Между прочим, это была команда Центина, и я сыграла в ней не последнюю роль.
– Ты была неподражаема, – согласился Эрвальд. – Все об этом знают.
Кивнула.
– Но раз так, то почему ты думаешь, что я позволю обращаться с собой как с пешкой в вашей политической игре? Стану покорной фигурой на этой шахматной доске? Ну уж нет, спасибо! Эту «доску» я уже видела, и она меня не прельщает!
Эрвальд собирался что‑то сказать – наверное, хотел меня убедить, воззвать к разуму, возможно, надавить на сострадание или свои ко мне чувства, в которые я не особо верила.
Поэтому я вскинула ладонь, и между нами вспыхнула ярчайшая синяя молния, которую я тотчас же заключила в полупрозрачный шар. И теперь она билась, пульсировала внутри, выбрасывая свои протуберанцы и пытаясь вырваться наружу.
Я видела такое в Остаре – разряды во время пылевой бури, катившиеся по песчаным бокам барханов, превращаясь в смертоносные шаровые молнии.
Подобного мне, конечно же, было не сотворить, но Эрвальд об этом не знал.
– Еще шаг, и ты узнаешь, что это такое, – предупредила его. – Поверь, тебе это не понравится!
Он все‑таки отступил, но на лице принца застыло раздражающее меня выражение уверенности.
Несмотря на мое сопротивление, Эрвальд считал, что рано или поздно он добьется своего. Пусть не сегодня, но в самое ближайшее время, как только я перестану артачиться и приму на себя ответственность за судьбу мира.
И его тоже я… приму.
– Пожалуй, ты права, – произнес принц неохотно. – Тебе нужно время, чтобы хорошо все обдумать. Я дам тебе два дня, после чего мы снова поговорим. Уверен, к этому моменту ты примешь взвешенное решение.
Он снова сделал шаг в мою сторону, но уже для того, чтобы предложить мне руку.
– Позволь отвести тебя к гостям, – предложил галантно.
– Не стоит, – покачала головой. – Раз ты дал мне два дня, то, пожалуй, я начну обдумывать уже сейчас. Будь добр, оставь меня в покое. Дорогу назад я найду и сама.
Эрвальд еще немного помедлил, затем развернулся и ушел, оставив меня в пустом коридоре. Одну, с тяжестью в голове.
Затем эта тяжесть переместилась на грудь. Сдавливала ее, мешая дышать и связно мыслить. Заодно мне казалось, словно эта тяжесть рвалась наружу, пытаясь что‑то мне сказать…
Я приложила ладонь к груди – и внезапно поняла, что это такое.
Это был Зов, и моя Райни сейчас находилась где‑то рядом! Здесь, в Меерсе, потому что драконица прилетела во второй раз.
Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и понять, где она находится. Мне казалось, что Райни кружила над городом, выбирая место, чтобы было поменьше людей и мы могли бы с ней встретиться.
…Сперва Зов.
После этого первый контакт человека и дракона.
Затем нерушимая Связь.
И если я поспешу, то это случится с нами уже сегодня.
Я шагала по коридору, думая о том, как бы поскорее выбраться из дворца. И сделать это тихо и незаметно, чтобы за мной не увязался Эрвальд, а заодно никто бы не задавал лишних вопросов.
Потому что первый мой призыв был сорван из‑за людского вмешательства, и теперь, во время второго, я хотела остаться с Райни наедине.
При этом не помешало бы сообщить моей команде, что им не стоит из‑за меня волноваться. Они и так уже достаточно переживали, дожидаясь моего возвращения из Остара и не зная, увидят ли они меня еще раз или нет.
Размышляя об этом, я миновала безлюдный зал, заставленный мраморными бюстами королей Хастора. Белеющие в полумраке головы безучастно смотрели на то, как я свернула в очередной коридор, в котором… едва не налетела на молоденькую темноволосую служанку.
В руках та держала аккуратно сложенные полотенца.
Поклонившись, служанка посторонилась, но мне показалось, что она уставилась на меня излишне пристально. Словно пыталась высмотреть, уж не было ли на моем лице следов от слез или обиды на кронпринца.
Но зачем? Быть может, чтобы потом обо всем доложить?
Интересно, кому же?
На память внезапно пришли слова мальчишки, встреченного мною в госпитале несколькими часами раньше.
«У нас везде свои глаза и уши, – заявил он. – А если захочешь, чтобы тебя услышали, то сделай вот так…»
Я медленно подняла руку и сложила пальцы в тот самый знак, который он мне показал.
Служанка удивленно заморгала. Затем быстро оглянулась, переложила полотенца в одну руку, а второй повторила такой же знак.
– Рада, что вы из наших, госпожа! – понизив голос, произнесла она. – Чем могу вам помочь?
Я не была из «их», но в этот вопрос углубляться не стала, потому что не отказалась бы от помощи.
– Мне нужно выбраться из дворца незамеченной, а потом попасть к морю. Желательно, в такое место, где будет поменьше народа.
Делиться с ней подробностями я не собиралась. Это дело касалось исключительно меня и Райни, и уж точно не Гейры с ее подпольной армией, протянувшей своей щупальца даже в королевский дворец.
Служанка кивнула и, к моей радости, вопросов задавать не стала.
– Следуйте за мной, госпожа! – сказала мне.
– И вот еще, нужно, чтобы кто‑нибудь предупредил команду Центина, – добавила я уже по дороге. – Сказал бы им, что я ушла из дворца по своей воле и буду ждать их дома.
Она вновь кивнула, пообещав, что моей команде непременно сообщат.
Вскоре мы свернули в противоположную от зала торжеств сторону. Пересекли очередной пустой и гулкий зал, после чего прошли через дверь в укромной нише, которую я бы ни в жизни не нашла.
В подсобном помещении служанка выдала мне темный плащ. Я накинула его на плечи, застегнув пряжку на шее, а она поправила на моей голове капюшон, наказав натянуть его поглубже.
Затем всучила мне пустую корзину, сказав, что это для маскировки.
И мы снова пошли.
До моего слуха время от времени доносились звуки музыки и раскаты смеха, но, когда мы спустились по лестнице в кухонное крыло, затихли и они. Потому что здесь были совсем другие звуки и запахи.
Наконец, миновав королевскую кухню, мы вышли во внутренний двор. Но жизнь била ключом и здесь, несмотря на поздний вечер, – слуги разгружали несколько повозок с мешками муки.
За ворота нас выпустил угрюмый гвардеец, не задав ни единого вопроса. Оттуда начинался длинный путь вниз с холма, и я стала раздумывать, уж не распахнуть ли портал, чтобы его сократить…