- Но целовал ты ее правдоподобно!
- Ага! Целовал! Но сцену сняли только с 6 дубля. Ты что забыла?
- Не забыла. Вспоминать нечего. Меня не было тогда на площадке. Я ушла. Я не смогла смотреть как ты ее целуешь.
- Ты что, ревновала? То есть ты уже тогда меня...
- Я этого еще не осознавала. Просто мне было неприятно на это смотреть. Мне пришлось сотню раз пересмотреть этот эпизод при монтаже. Седаков тогда подтрунивал, что я краснела на этой сцене.
- А я тогда не мог настроиться на роль. Я вспоминал нашу ночь с тобой, но ее духи...
- Тебе не понравился ее французский парфюм?
- Это самый ужасный запах из тех, что я когда-нибудь чувствовал.
Ольга усмехнулась и перешла в атаку.
- Но ты же был там, на съемках, ты знал что снимает Сосновский. Ты мог бы меня предупредить! Я бы сегодня не поехала. Какой позор! Что напишут критики?
- Критики напишут то, за что им заплатят! Сосновский снял фильм как хотел. Неужели ты ничего так и не поняла? Твоя пощечина тогда нанесла непоправимый ущерб его репутации. От него стали отворачиваться, поползли слухи о домогательствах к актрисам. Другого выхода не было. Нужно было заткнуть всем рты. Именно «Леший» должен был стать официальным фактом примирения между вами. Он прекрасно просчитал, что напрямую с ним работать ты откажешься, поэтому через третьи руки раздобыл что смог.
- Но как ты мог на это согласиться? Ты же всё знал!
- Ты, глупая, разве до сих пор ничего не поняла? Я же тебя спасал, твою репутацию! Ты после скандала сколько сценариев пристроила? Правильно, ни одного! Сколько хвалили в глаза, а снимать никто не решился. Никто не решался с такой привередливой и скандальной работать. И Седаков за тебя заступался, только пострадал больше. Самому отказали в финансировании очередного фильма. Я, слава Богу, востребован, могу себе позволить выбирать где сниматься. Но фортуна переменчива. Желающих всегда больше. Поэтому среди актеров дружбе нет места, сплошная конкуренция и зависть.
- А я думала Витя тебе друг?
- Витя - друг. Поэтому мы и служим в разных театрах. И на съемки нас приглашают часто вместе работать, потому что мы друг друга чувствуем, и не завидуем. Мы слишком разные. Он сниматься из-за тебя не захотел, из солидарности, хотя роль ему очень нравилась. А я согласился сниматься, чтобы создать видимость примирения. Только слепой еще не в курсе наших с тобой отношений. Вот так - трех зайцев одним фильмом!
- Но это же не то, что я писала, что задумывала! Это какая-то карикатура на мой сценарий!
- Кто ж знал что после монтажа выйдет этакий уродец! Я тоже был в шоке. Знаешь, если ты решишь окончательно уйти из кинематографа, то это будет только тебе на пользу. Но если после всего этого решишь остаться, то не жалуйся и не кривись. Хотя лично меня ты больше устроила в роли матери и жены.
- Я должна тебе признаться. Давно было пора. Есть одно дело, точнее обещание, которое мне не дает покоя. Седаков очень хочет снять Берка. Но тот поставил условие. Это должен быть мой сценарий. Я понимаю,что здоровье Михаила Аркадьевича не железное. Одному Богу известно сколько он еще сможет выдержать. И мне очень бы хотелось с ним еще раз поработать. Но мне нечего ему предложить...
- Покажи ему «Июльский полдень».
- «Июльский полдень»? Как? Когда? Ты, что, роешься в моих бумагах?
- Я не роюсь в твоих бумагах. Я читаю всё, что лежит на твоем столе. Я помню, как ты ворчала, когда заканчивала сценарий, что это никто не снимет. Меня замучило любопытство. Могла бы и не распечатывать. Хранила бы в дебрях своего ноутбука.
- Не говори глупостей. Я всегда распечатываю. Так проще вычитывать и при необходимости делать правки. Нет. «Июльский полдень» не подойдет.
- Почему?
- Да потому, что второе и обязательное условие Берка - я должна сыграть главную роль! Я не актриса! Я не профессионал!