-Ты замужем?
- Да, и у меня двое детей. Прости.
- Не может быть! Я не верю. Ты специально это говоришь, чтобы порвать со мной!
- Хорошо. Если ты не веришь словам, тогда поверишь бумаге.
Она еще раз сходила в прихожую и принесла свой паспорт.
- Смотри сам. – Протянув ему паспорт, она ушла в спальню одеваться. Больше ей в этой квартире делать было нечего.
Дмитрий долго рассматривал ее паспорт. Все что она сказала, оказалось правдой. Это было ударом ниже пояса, он в бессилии бросил паспорт на стол, и закрыл глаза. Когда Ольга вышла из спальни, он сидел в той же позе.
- Верочка об этом знала? Конечно, знала, и вы вместе смеялись надо мной.
- Никто не знал об этом, кроме Веры и Седакова. Сам знал об этом, когда подписывал со мной контракт и честно молчал все эти полгода.
- Да, и забавлялся надо мной.
- Ничего подобного. Думаю, до вчерашнего вечера и он ничего не знал о нас.
- Да, я поверил, что встретил ту единственную, ради которой могу исправиться. Но ты обманула меня, растоптала. Сначала обнадежила, а потом безжалостно растоптала.
- Не вали все на меня. Я отказала тебе. Честно сказала, что между нами ничего не может быть, но ты все понял иначе. Ты решил добиться своего, любым способом. Ты этого добился. А теперь, когда стала известна вся правда, ты обвиняешь меня. Ты как был эгоистом, так им и останешься. Тяни и дальше одеяло на себя. Прощай.
Она ушла, а Дмитрий еще долго сидел на кухне.
Ольга вылетела домой ближайшим рейсом, не попрощавшись даже с Верочкой. Уже в самолете она почувствовала свою вину перед ничего не подозревающей подругой, но ничего уже не поделаешь.
Глава 23.
Вернувшись домой, Ольга так и не вернула себе душевного равновесия. Устраиваться на старую работу Ольга не захотела, решив, что должна больше времени посвящать детям. Но очень быстро и этот уклад жизни стал ей тягостен.
Она готовила, убирала, встречала детей и мужа, старалась им во всем угодить, но трещина, появившаяся в их отношениях продолжала расти. За время ее отсутствия они научились обходится самостоятельно, это вошло уже в привычку, и появление матери и жены они восприняли как ограничение их свободы.
Мальчики все свое свободное время стали проводить с отцом, и поначалу Ольга это списывала на необходимость детей в отцовском внимании. Но шло время, и дети перестали воспринимать ее как друга и советчика. Отныне эту роль играл для них отец. Ольга пробовала говорить об этом с мужем, но он перевел разговор на другую тему. Свекровь заявила в открытую:
- А чего же ты хотела, милочка? Дети полгода тебя не видели. Не удивительно, что они стали ближе с отцом. Ты должна была об этом подумать, прежде чем уезжать.
- Я только о них и думала. Думаете, я это для себя делала? Я недосыпала, чтоб в будущем они могли себе позволить все, что пожелают.
- Деньги для детей не главное.
- Может вы и правы, но пройдет время, они окончат школу, вот тогда эти деньги будут в самый раз.
- Но ты, я так понимаю, на этом останавливаться не собираешься?
- Раз я им не нужна, то могу и подумать о себе. Я открыла на их имя счета в банке и отчисляю на него часть своих доходов. И продолжаю работать. Для себя.
- У вас и с Егором не все в порядке.
- О чем вы? Вам лучше меня известно, что из себя представляет ваш сын. Все, что ему от меня нужно, это обед, чистая одежда и полное невмешательство в его жизнь. Если все три условия выполняются, то он абсолютно счастлив.
- Я всегда была против вашего брака. Вы слишком разные. Но Егора трудно переубедить…
- Вот видите? Вы сами ответили на свой вопрос. Раз его устраивает такая жизнь, значит все в порядке.
Ольгины отношения с мужем были действительно сложными. Егор похоже догадывался о чем –то, но не сделал ни одного намека. Их бытовые взаимоотношения были прежними: он абсолютно ее не замечал, он была для него чем-то в роли мебели, вещью, отсутствие которой, замечают только в случае необходимости.
Интимная сторона их брака претерпела изменения. Теперь секс между ними случался не чаще одного раза в неделю, и выглядел как исполнение супружеского долга обеими сторонами. Отвернувшись от мужа и лежа лицом к краю кровати, Ольга вспоминала Дмитрия. Эти воспоминания всплывали сами собой. Она вспоминала его горячие поцелуи, нежные и ласковые руки, минуты истинного наслаждения, которые дарило его тело. В сотый раз она вспоминала их новогоднюю ночь и последний разговор. И каждый раз эти воспоминания заканчивались ручьем слез, тихо лившихся из ее глаз на подушку.