- Неужели на съемках? А я-то считал, что она только с Самим работает.
- Так и есть. Сам еще в больнице. Но Верочка не без работы. Она теперь сиделкой работает.
-С чего это? Неужели ты не в состоянии содержать любимую женщину? – Дмитрий в очередной раз попытался поколоть друга.
- Так ты, что, ничего не знаешь? – Виктор повернулся к другу лицом и заглянул в его глаза.
- Чего не знаю? Я только вчера домой вернулся. Еще никого не видел. – Дмитрий рассеянно улыбался.
- Она за Ольгой ухаживает.
- За Ольгой? За какой Ольгой? За Вересовой? Она, что, здесь? В Москве? Что, значит, ухаживает? Не тяни. Рассказывай. – Где-то глубоко внутри больно кольнуло и Дмитрий с трудом выдохнул.
- Нечего рассказывать. Ольга приехала в Москву. Решила здесь пожить. Что-то дома не так пошло. Вот и решила пожить здесь.
- Она больна? – Неизвестность пугала.
- Ее машина сбила. Неделю назад. Переломов нет. Ушиб головного мозга. Обширная гематома. Она в коме. – Виктор говорил короткими, не привычными для него фразами.
- Как? - Видно было, что это известие Левандовского огорошило. Лицо побледнело и стало резко контрастировать с черным цветом бровей и волос. Губы превратились в тонкую линию, а нос заострился.
- Вот так. Она до сих пор не пришла в себя. Верочка с ней сидит дни напролет, так что кормить меня некому, еще ее приходится кормить, когда она поздно вечером домой приезжает.
- Семье сообщили? Что муж? Родители?
- Верочка разговаривала с ними. Приехать не могут. У мальчишек ветрянка. Муж где-то на рыбалке. Вне зоны действия телефона.
- Что врачи говорят?
- Берут автографы, и никаких прогнозов.
- В какой она больнице? В Склифе?
- Нет. В 1-Градской.
- Еду туда.
- Бесполезно. Сейчас уже поздно. Тебя не пустят.
- Ты сомневаешься в моей улыбке и настойчивости? – Дмитрий был полон решимости, и Виктор понял, что его не остановить.
- Как хочешь. – Повернувшись к зеркалу, Виктор продолжил гримироваться.
Дмитрия действительно не хотели пускать, но его очаровательная улыбка и в это раз открыла для него двери. Дав автограф дежурной медсестре, он прорвался в отделение.
Палата была одноместной. В глубине комнаты, у окна, стоял стол и тумбочка. Почти всю палату занимала кровать и многочисленная аппаратура, от которой к кровати тянулись шланги, шнуры и провода. Датчики однообразно мигали и тихо щелкали.
Возле кровати, одетая в белый халат, согнувшись, сидела Верочка. Она обеими руками сжимала Ольгину руку. Видно было, что в такой позе она сидит уже не первый час.
Тихонько притворив дверь, Дмитрий приблизился к Верочке.
- Привет! – Тихо, чтобы не испугать, произнес он. Только сейчас, он впервые взглянул на Ольгу.
От прежней, энергичной Ольги, осталась только оболочка. И та была завернута в простыню и бинты. Белизна кожи сливалась с цветом простыней. Маска искусственной вентиляции легких закрывала большую часть лица.
- Привет! – Верочка улыбнулась.
- Как она?
- Как видишь. Никаких изменений. Но врачи говорят, что она все слышит. С ней нужно разговаривать. Что я и делаю. Иногда читаю ей.
Дмитрий все еще вертел в руках букет роз, когда Верочка заметила их.
- Давай поставлю. Хотя цветы здесь запрещают. Посидишь с ней? Пройдусь немного. Ноги затекли.
Верочка вышла за водой, а Дмитрий сел на ее место и взял Ольгину руку в свои.
- Оля. Оленька. –Тихо позвал он. Ответом ему была тишина. Даже датчики не изменили своих показаний. – Оленька. Как же все так получилось? Как глупо все вышло. Я не должен был тебя отпускать. Я должен был тебя остановить любым способом. Ничего. Ты поправишься. Ты обязательно поправишься. Все будет по-другому. Я больше не отпущу тебя.
Вошла Вера и поставила букет на стол. Дмитрий поднялся со стула.
- Уже поздно. Давай я подвезу тебя? – Предложил он. – Заодно все расскажешь.
- Хорошо. Я не в силах вести машину. Устала.
Дмитрий обнял Веру за плечи, и, последний раз взглянув на Ольгу, они вышли из палаты.
- Как это случилось? – Дмитрий усадил Верочку и помог пристегнуть ремень безопасности.
- Ольга два дня не звонила и не приезжала. Потом позвонила горничная из гостиницы и сказала, что Ольга не ночевала в номере. Я обзвонила всех знакомых, но ее никто не видел. Тогда заподозрив самое страшное, начала обзванивать морги и больницы. Она сюда приехала, к Седакову, когда на переходе ее машина сбила. Поэтому ее в эту больницу и привезли, а не в Склиф. Взяли анализы, сделали рентген. У нее прописка не московская, поэтому никому и не сообщили.
- Ты родным ее звонила?
- Звонила. В тот же день. С мамой ее говорила. Она приехать не может. У детей ветрянка. С осложнением. Муж где-то на рыбалке был.