- Будем надеяться, что так и произойдет. А впрочем, я хорошо знаю своего сына, на него это так похоже, за работой забывать обо всем и вся. Ну, не буду тебя отрывать от дел. До свидания.
- До свидания.
Этот короткий разговор напомнил Ольге, что понемногу ее отношения с матерью Дмитрию стали налаживаться, и это не могло не радовать.
С нетерпением дождавшись выходных Ольга помчалась первым же рейсом в Сочи. Город встретил бризом и теплом, но Ольга этого не замечала. Странная тревога терзала сердце, и Ольга уже стала сомневаться в своем решение приехать сюда. Может, лучше было бы оставаться в Москве и ждать звонка?
В гостиницу она приехала уже ближе к полночи. Знакомый администратор сообщил, что Левандовский проживает в том же номере, и сейчас у себя. От Ольги не укрылась и странная интонация в голосе администратора, и то, что он при разговоре старался не смотреть ей в глаза. Где-то в груди что-то кольнуло, но Ольга отогнала сомнения прочь, приписав их просто усталости после перелета.
Поднявшись на лифте на пятый этаж, она направилась к номеру. Остановившись возле нужной двери, она перевела дух, поправила прическу, представляя какой сюрприз преподнесет любимому и уже собралась постучать, как дверь приоткрылась сама собой. Это было более чем не обычно, так как Дмитрий всегда запирал двери, опасаясь вмешательства в свою жизнь. Что-то было не так.
Ольга подтолкнула дверь и, не спеша, вошла. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она стала различать предметы. Шаг за шагом она двигалась по направлению к двери в спальню, пока ее нога о что-то не зацепилась. Инстинктивно рука потянулась к ноге и освободила ее от неизвестно откуда взявшейся преграды. В руке у Ольги оказался женский лифчик, заметно большего размера, чем носила она, и Ольга брезгливо отбросила его в сторону. Еще раз внимательнее оглядевшись, насколько это позволила царившая в комнате темнота, Ольга заметила разбросанные повсюду предметы мужского и женского гардероба. На спинку кресла, брошенная хозяйской рукой, висела рубашка. Ее Ольга узнала сразу, даже в темноте. Это был ее подарок Диме к Дню Защитника Отечества. В следующую секунду рубашка оказалась в ее руках, и Ольгин нос ощутил запах любимого одеколона.
Первой, что пришло ей в голову, это бросить все и умчаться как можно дальше отсюда. Но, пересилив себя, она с трудом одолела последние сантиметры, отделявшие ее от двери в спальню. Дверь открылась бесшумно и на столько, что Ольгиным глазам предстала весьма откровенная сцена. Дмитрий занимался сексом с неизвестной блондинкой. Нескольких секунд хватило, чтоб заметить пустые бутылки из-под шампанского на полу, и то, что Дмитрий был пьян, впрочем, также как и его партнерша. Ольгино присутствие осталось незамеченным. Также тихо она притворила за собой дверь и вышла в коридор.
Как только замок за ее спиной щелкнул, силы ее покинули, и она медленно сползла по стене на пол. Непрошеные слезы потекли сами собой.
Сколько она просидела так, она не помнила. В какой-то момент она очнулась, достала из сумочки платок и зеркало, и тщательно оттерла лицо от слез. Затем она встала и поправила костюм. Расправив плечи, она спустилась на первый этаж, и, проходя мимо стойки администратора, даже выдавила из себя очаровательную улыбку. Никто не должен был знать о том, как ей больно. Ночь она провела в здании аэровокзала в ожидании рейса на Москву.
В Москву она вернулась совершенно другим человеком. Первым делом она заперлась в кабинете, попросив ее не беспокоить. Вняв ее просьбе, Борисовы уехали к внучкам.
Глава 59.
С этого дня для Ольги началась другая жизнь. Теперь она не отвечала на звонки Дмитрия. Все свое время она решила посвятить работе. Даже прежние перепалки с Авдеевым стали бессмысленными, и отошли на последний план. Съемки подходили к концу, и «Мотылька» готовили к Кинотавру. Ольга к успеху «Мотылька» относилась скептически, но свое мнение держала при себе. У Андрея Авдеева были на этот счет другие мысли. Дипломная работа должна была стать его дебютом в мире кинематографа. Седаков был рад за ученика, и, похоже, смотрел на мир в розовых очках. Ольга даже и не пыталась его переубедить, но Сам оставался для нее непререкаемым авторитетом. Она прекрасно помнила, что своим успехом обязана именно ему.
Одновременно с этим Ольга перестала играть роль затворницы. Она принимала участие во всех мероприятиях, куда ее звали, с удовольствием давала интервью и позировала перед фото и видеокамерами. Однако ни словом не обмолвилась о своей личной жизни. Да и никому в голову не приходило, что у такой молодой и успешной женщины в личной жизни может быть драма.