— Правильно, я же им запретил тебе говорить, — улыбнулся Обухов. — Значит достаточно напугал, раз не проболтались.
— У меня на самом деле к вам другой, гораздо более важный вопрос, — сказал я, считая, что пора бы уже переключить тему. — Мне разрешили преподавать магию тонких потоков, для этого желательно подыскать отдельное помещение.
— Совершенно верно, — кивнул Степан Митрофанович. Теперь его лицо стало совершенно серьёзным. — У меня в голове уже нарисовались кое-какие планы, но мне интересно, как ты это видишь.
— Чтобы было всё правильно и можно было заниматься не только теорией, но и практикой, нужно чтобы кроме нескольких учебных помещений было и несколько кабинетов для ведения приёма. Возможно даже пара палат для круглосуточного пребывания. Ну и соответствующие подсобные помещения, кладовка для хранения лекарств, естественно. Желательно чтобы была небольшая библиотека.
— А не до хрена ли ты губу раскатал? — возмутился Обухов, всплеснув руками на эмоциях.
Я замолчал и замер, поставив чашку с недопитым кофе на стол, рядом легла надкушенная ватрушка с черникой. Такой реакции я почему-то не ожидал. Вроде всё правильно сказал, нормальный практичный план, никаких там излишеств вроде каминного зала, бильярдной, сауны и бассейна с бегемотами.
— Ты чего напрягся-то так? — спросил Обухов с интересом наблюдая за моей реакцией. — Всё правильно ты сказал, прям пошутить нельзя.
— Шуточки у вас, — пробормотал я выдыхая.
— Да уж какие есть, — хмыкнул он. — Ешь давай свою ватрушку, вижу, что голодный. Я лично вижу то, что ты перечислил, на двух этажах. Регистратура, приёмное, гардероб для студентов, палаты и кабинеты приёма будут на первом этаже, а на втором — учебные комнаты, лаборатория, библиотека и комната отдыха для преподавателей. И, что вполне естественно, кабинет директора. То есть твой.
— Ни хрена себе, — вырвалось у меня, когда он закончил. Я даже чуть остатками кофе не подавился.
— Тебе что-то в моём предложении не нравится? — удивился он.
— Напротив, очень нравится, идеально, — ответил я.
— Ну вот и отлично, — улыбнулся Обухов. — Теперь тебе только придётся подобрать преподавательский состав и остальной персонал.
— С преподавательским составом вопрос практически решён, — сказал я. — Остальное решим по ходу пьесы.
— Ну и отлично тогда, — сказал Обухов и хлопнул ладонью по столу, как бы подводя итог. — Тогда теперь уже после нового года будем подбирать помещение, а ты пока добивай кадровый вопрос. Всё беги, дай мне немного отдохнуть и расслабиться. В кои-то веки выпадает такая возможность.
Я вскочил, поклонился чуть ли не в пояс и, забыв попрощаться, выскочил из кабинета, как пробка из бутылки шампанского.
Глава 5
Когда я вылетал из кабинета главнейшего лекаря Питера, секретарь проводил меня недоумённым взглядом. Возможно подумал, что произошёл непредвиденный инцидент, но перед тем, как покинуть приёмную, я с довольным видом помахал ему ручкой и послал воздушный поцелуй. Он схватился за сердце и осел на свой стул, выдохнув с облегчением. Его шумный выдох я услышал перед тем, как закрыть дверь.
В лечебницу я летел как на крыльях, только на микроавтобусе. Старался не создавать острые дорожные ситуации, возможно у меня это даже получалось, но пару раз вслед кто-то нервно бибикнул, обозначив свои претензии. Значит получалось не всегда.
Илья утром предлагал забрать у меня первого практиканта, чтобы я смог сегодня пообщаться с Обуховым, но в итоге я прискакал даже раньше, чем было нужно, так что сам со всеми справлюсь. Зашёл к секретарю и посмотрел в тетрадь. Сегодня у меня оставались двое. А ведь я ещё хотел повторить занятие со знахарем, который очень слабо показал себя на прошлой неделе. Нашёл эту запись в тетради и решил сначала зайти к нему, время позволяло.
Пожилой знахарь несколько растерялся, когда увидел меня на пороге, но быстро сообразил, что моему появлению нужно радоваться, я ведь помогать пришёл. На столе как раз лежал мальчик лет восьми с большой ссадиной на лбу, которую он получил при столкновении с книжным шкафом. Игра в прятки тоже иногда бывает травмоопасной.
— Вот как раз собирался залечить эту ссадину с использованием вашего метода, Александр Петрович, — сообщил мне знахарь, улыбаясь так широко, словно я ему в голодный год принёс копчёного гуся. — Понаблюдаете за мной?
— Конечно, — приветливо улыбнулся я. Похвальная инициатива. Не просьба, чтобы я показал всё ещё раз, а проверить, как он работает.