— Мы встречаемся с Питером Мэршалом, владельцем «Мэршал и Мэршал», — говорю я Тео, который идет на полшага позади, несмотря на длинные ноги.
Мой голос немного повышается, чтобы перекрыть свист ветра. Внезапный порыв холодного воздуха заставляет вздрогнуть.
— Эй.
Неожиданно он легонько толкает меня в плечо и протягивает что-то клетчатое. Я останавливаюсь так резко, что он проходит мимо на несколько шагов, прежде чем тоже затормозить.
— Что это? — спрашиваю я, разглядывая загадочный предмет.
— Рубашка. Надень, если замерзнешь.
Теперь, заметив, что сам в одной футболке, а по рукам уже бегут мурашки, я начинаю понимать, в чем дело.
— Зачем ты мне ее даешь? — спрашиваю я, не веря в внезапный приступ благородства.
Тео пожимает плечами, изображая безразличие, и засовывает руки в карманы.
— Считай частью программы извинений. Ничего особенного.
Я никогда не была злопамятной. Но даже после извинений и неловкой беседы, которую он, кажется, с готовностью поддерживал на протяжении всей поездки, не могу заставить себя ему доверять — или хотя бы подарить искреннюю улыбку. Один раз обманул — ошибка, два раза — совпадение, три раза — система.
К тому же, раздражать его слишком весело, чтобы от этого отказываться.
Я держу рубашку за плечи и верчу в руках.
— Если я ее надену, кожа не начнет слезать от ужаса?
— Не устраивай спектакль, Холланд.
— О, для этого уже слишком поздно, — я накидываю рубашку на плечи, и она настолько огромна, что приходится трижды закатывать рукава, чтобы освободить руки. Запах легкий, древесно-мускусный — аромат, который я, кажется, раньше не замечала. Я расправляю руки в стороны и смотрю на него. — Ну как? Как я выгляжу?
На мгновение в глазах вспыхивает что-то, что, если бы я не знала его лучше, можно было бы принять за чувство собственничества. Но он тут же моргает и отводит взгляд.
— Выглядишь как ребенок. Она тебе чуть ли не до щиколоток.
Он разворачивается так резко, что даже не замечает, как я показываю язык.
— Кстати, я понятия не имею, какая из теплиц нужна, — говорю я, догоняя его. — Давай попробуем ту, что справа.
Тео распахивает дверь и жестом приглашает войти.
Мгновение спустя я оказываюсь в тропическом раю. Здесь жарко, влажно и душно. Я рада, что успела собрать волосы в пучок, прежде чем они превратились в непослушную гриву. Теплица заполнена до отказа — ряды рабочих столов, уставленных горшками с цветами, маленькими деревцами и зеленью. Десятки подвесных кашпо с папоротниками, филодендронами и плющом ниспадают с потолка, словно изумрудные водопады. Мы окружены буйством зелени самых невероятных оттенков.
Я веду Тео вглубь теплицы. Запах влажной земли и мокрых листьев напоминает весенний дождь, вызывает приятные воспоминания о детстве, проведенном с мамой в ее саду, и по рукам бегут мурашки. Этот аромат хочется запечатать в бутылочку и вдыхать каждый день.
— Осторожно! — кричит кто-то, хотя я не вижу никого вокруг, и мгновение спустя с потолка обрушивается облако тумана, орошая наш маленький оазис.
Туман мелкий, почти мгновенно испаряется, но успевает увлажнить волосы и оставить крошечные капельки на ресницах.
— Думаешь, это намек, чтобы мы ушли? — спрашиваю я, наблюдая, как волосы Тео блестят от влаги, а он смахивает со лба влажные пряди.
Туман так же внезапно прекращается, как и начался, а я замечаю мужчину, идущего к нам.
— Извините, ребята. Не ожидал вас так рано. Вы Джуди? Меня зовут Питер, — он протягивает руку.
У Питера жизнерадостное, загорелое лицо и длинные, до плеч, волосы с серебристыми прядями.
— Приятно познакомиться, — говорю я, аккуратно заправляя волосы за уши и пожимая протянутую руку. — Позвольте представить моего клиента, Тео Джордана.
Питер крепко жмет руку Тео.
— А! Так это вы подписываете чеки. Мне вы уже нравитесь. Пойдемте! — резко развернувшись, он направляется вдоль ряда растений. — Без проблем добрались?
Я открываю рот, чтобы ответить, но Тео меня опережает.
— Да, все было довольно просто. Здесь потрясающе. Это все ваше?
— Да, сэр! — гордо отвечает Питер. — Я основал это место вместе с отцом, когда было восемнадцать.
Мы проходим мимо рабочих столов, где аккуратно сложены мешки с землей, каждый из которых выше меня ростом.