— Это я то? — я пытаюсь подавить легкую усмешку, хотя она выглядит потрясающе, когда сердится, и мне не удается скрыть удовольствия.
Да, возможно, мне хочется, чтобы между нами возникли более глубокие чувства, но то, что Джуди Холланд признается в симпатии, отнюдь не неприятно.
— Убери это выражение с лица, немедленно. В любом случае, это не должно повториться. Мы не должны были заходить так далеко. Ты был прав насчет «бастиона профессионализма», как бы это ни формулировал, — ее губы изгибаются в привычной ироничной ухмылке. — Мы должны сохранять все абсолютно…
— Профессионально?
— Да!
Ах, и вот снова отказ. Прошло столько времени с тех пор, как мы встретились, и у меня начало появляться ощущение, что даже не скучал по этому.
Я бы с радостью выбросился из окна и нырнул в реку Хаббарт. Но теперь она выглядит встревоженной. Похоже, Джуди ожидала, что я начну спорить или, может быть, попытаюсь выместить злость на ней. Эта мысль вызывает отвращение.
Я стараюсь улыбаться.
— Должен признаться, мысль о том, что мне больше не удастся дразнить тебя за ужасный певческий голос, повергает в полное смятение.
Она смеется, и напряжение в теле спадает. Джуди проводит пальцами по корням волос, выдав смущение, но это все равно Джуди, и я почти вижу, как на ее устах зреет ответ.
— Ты не в праве так говорить! Я до сих пор просыпаюсь в холодном поту от звука твоей высокой ноты.
— И это, Холланд, был ценный урок: берегись своих желаний. Знаю, ты считаешь меня невыносимым занудой, но иногда это делается для твоего блага.
Она смеется снова — легкий, низкий смех звучит как бархат, окутывающий сердце. Вряд ли что-то может сравниться с этим звуком.
— Не так уж невыносим, как оказывается, — говорит она, и я подношу руку к уху, притворяясь, что не расслышал.
— Извини, что?
Кажется, только что я одержал победу. Грудь наполняется гордостью, и я изо всех сил стараюсь сдержать ее, чтобы Джуди не заметила, как из глаз словно вылетают сердечки.
— Не увлекайся, — смеется она. — Но ладно, возможно, это и не на сто процентов профессионально. Может, оставим около восьмидесяти пяти процентов.
Я не могу сдержаться, взгляд скользит по ее фигуре.
— Двадцати.
— Пятидесяти.
— Сорока. Это лучшее предложение.
— Боже, ты ужасен. Ладно, хорошо. Сорок процентов профессионализма. Но ноль… фокусов.
— Согласен, — я поднимаю брови, протягивая ей руку. — Может, пожмем руки?
Она резко отстраняется, едва не споткнувшись.
— Абсолютно точно нет.
— Стало быть, стоило попытаться, — пожимаю я плечами, стараясь скрыть улыбку, которая рвется наружу.
Мы замирает в ожидании, и меня охватывает любопытство: не прокручивала ли она в голове те жаркие моменты, которые мы провели в гостиничном номере? Даже если бы мне было сто лет, я все равно вспоминал, как звучит ее голос, когда Джуди волнуется.
— Мне нужно вернуться к работе, — наконец заявляет она с легкой усмешкой. — Больше никаких сбоев, хорошо? Клянусь, все будет под контролем.
Она почти уходит, когда я решаюсь высказать мысль, которая мучила меня уже несколько недель и стала особенно настойчивой пару часов назад.
— Холланд.
— Да?
— Я понимаю, что это не мое дело, но ты должна знать… с Карли что-то не так. Когда я зашел, она сидела и смотрела, как монтируют неправильные полы, и ни слова не сказала. Не помогала, когда я пытался договориться с Ларри. Засмеялась, когда он сказал, что это приведет к недельной задержке. Поверь, я знаю, ты сама за себя постоишь, но… будь осторожна.
Джуди хмурится, внимательно слушая. Она быстро кивает.
— Она больше здесь не появится.
Проходит несколько минут после того, как убеждаюсь, что действительно в сознании и что те драгоценные мгновения, проведенные вместе, не были частью бредового сна. Я выхожу из кухни и вижу Джуди, сидящую на бетонной барной стойке. Судя по всему, это единственный приемлемый вариант для сидения в строительном хаосе. Она хрустит чем-то из пластикового пакетика, собираясь закинуть в рот еще одну порцию. «Чириуз42»? Джуди сидит на барной стойке в строительной зоне, ест «Чириуз» из зип-пакета43. Не понимаю, почему сердце наполняется теплом при виде ее, но ничего не могу с собой поделать.
Замети мой взгляд, Джуди поднимает руку в приветственном жесте.
— Джуди Холланд, на связи.
Черт, как же она мне нравится.
Вот к чему все сводится. Шестьдесят процентов шансов и месяц, чтобы завоевать ее. Все это без намеков, ведь если пятничная ночь чему-то меня научила, так это тому, что признанием в симпатии только испугаю ее.