Тео поворачивает к узкому проулку.
— А что насчет родителей?
Я делаю глубокий вдох, чувствуя, что в его голосе нет осуждения; Тео не будет настаивать, если предпочту молчать. Он никогда так не делает? Внезапно я понимаю, что могу довериться, что он поддержит меня, когда история потянет в бездну.
— Родители… Это… Мой старший брат погиб. Дэйв. Три года назад, в автокатастрофе по дороге в поход.
Я не собираюсь останавливаться на этом, смерть Дэйва — не главная тема, и последнее, чего я хочу, — это долго погружаться в его отсутствие. Легкое прикосновение локтя Тео к плечу. Оно такое неуловимое и мимолетное, что могло бы показаться случайностью, будь это кто-то другой, но это он — и всегда знает, что сказать или сделать, чтобы облегчить боль, когда разговор становится слишком тяжелым. Удачно подобранная шутка, капля самоиронии, легкое соприкосновение локтями.
— После его смерти все словно обрушилось. Родители так и не смирились с утратой. Едва разговаривали друг с другом несколько месяцев, а когда все же говорили, это напоминало встречу двух чужих людей, которые терпеть друг друга не могут. В итоге, через год расстались, а потом… я не знаю. Кажется, пытались разобраться в себе, а я в этом процессе стала чужой. Переехала в город ради работы, а они продали дом. Со временем звонки и сообщения сошли на нет.
— Они отказались от тебя? Оба?
Я киваю.
— Даже кажется, что не осознают этого разрыва. Я всегда думала, что они где-то рядом, что все еще связана с одним из них. Я бы не узнала. В конце концов, проверять телефон, ожидая их звонка, стало слишком больно. Поэтому поменяла номер. Создала новый электронный адрес. Решила… они знают, где я живу. Если захотят, придут.
— А как насчет бывшего?
Я сдерживаю смешок.
— О, он просто оказался эгоистом. Мы встречались несколько месяцев до смерти Дэйва, и, видимо, проводить время с грустной девушкой ему было невыгодно.
— Боже, — произносит он. — Черт возьми, Джуди. Мне жаль. Назови его имя и адрес. Я разберусь.
Я смеюсь и слегка толкаю его плечом.
— Серьезно, мне было совершенно плевать. Просто еще одно бремя.
— Ты была близка с родителями?
Я с трудом прочищаю горло.
— С мамой. Все это сложно, но сложнее всего — летние каникулы. Она прирожденный садовод — возможно, до сих пор — и в детстве это было нашим общим занятием. Сначала она разрешала только полоть сорняки. Показывала, какие сорняки можно вырывать, а какие цветы привлекут больше бабочек, если их оставить. И все эти моменты сводились к тому, что она сидела на траве, рассказывая истории, пока я работала.
— Ты навещала тот сад в питомнике? — медленно спрашивает Тео. — Это помогает?
— Да, это странно. Она научила меня всему, что знаю. Это… доказательство того, что она действительно существовала. Не выдумка, иначе я бы ничего не знала, — я до последнего сдерживаю слезы.
— Ты думаешь о том, чтобы связаться с ней?
— Иногда. После тяжелого дня. В праздники, — признаюсь я, и на его лице появляется ужас. Я понимаю, что Тео представил меня одинокой, поэтому добавляю: — Не переживай. Дженна никогда бы не позволила этому случиться. Она всегда берет меня с собой домой. Так что получаю место в первом ряду на ее семейном представлении.
— Хорошо. Это хорошо, — тихо говорит он.
— Честно говоря, я стараюсь не думать об этом слишком много. О том, как они отказались от меня. Это тяжело — понимать, что ты ничего не стоишь.
Я делаю несколько шагов, прежде чем замечаю, что Тео остановился. Но, обернувшись, вижу, что он снова идет ко мне, кладя руки на плечи.
— Джуди. Ты безусловно ценна, — горячо говорит он. — Может, они были слишком слепы, чтобы это увидеть, но это их проблема, а не твоя. И вокруг множество людей, которые не ошибаются так катастрофически.
Мои глаза блестят, несмотря на все усилия. Я жажду в это верить.
— Эй, — тихо говорит Тео, наклоняться, чтобы оказаться на одном уровне со мной. — Дженна только что высказала все, что я натворил. Финн тоже, и поверь, за этот спектакль он получит порцию. Диана поддерживала меня, когда… тоже был дураком. Серьезно, напомни показать ее голосовое сообщение. Я почувствовал себя проблемным ребенком. Ларри, возможно, и самый ворчливый человек на свете, — после меня, конечно — но говорит о тебе так, будто можешь превратить воду в вино. Если это так, дай знать — я найму тебя для ресторанов. Ты сэкономишь кучу денег, — он приподнимает мой подбородок, когда из уст вырывается смешок. Тео наклоняет голову. — А вот я. Бывший идиот, который быстро понял, что все становится лучше, когда ты рядом.