Слышны шаги, приближающиеся по коридору. Один из них звучит как предупреждение.
— Думаю, Джуди только что вышла наружу…
Я уже тяжело дышу в его ладонь. Глаза Тео опускаются, словно он только теперь осознает, насколько тесно мы прижаты друг к другу. Это не просто легкое прикосновение. Я прижата к Тео так, что дыхание сливается, а его напряженный член упирается мне в живот. Я стону, ерзаю и, похоже, до него доходит, какой это вызывает эффект. С легкой усмешкой Тео прижимается ближе, давя все более настойчиво, принося блаженство и невыносимые муки, и я сжимаюсь, изо всех сил пытаясь удержаться от того, чтобы двигаться в такт. Поэтому Тео действует за меня. Отстраняется, а затем снова нажимает на мой клитор.
— Маргарет говорит, что она пошла сюда. Вон там есть офис.
И голос Дженны звучит уже совсем близко, прямо у двери.
— О, правда? Дай-ка посмотрю.
Мы замираем, абсолютно неподвижные, только дыхание учащается с каждой проходящей секундой. Дженна заглядывает в офис, оказавшись не более чем в двух футах от нас, прижавшихся к стене. Она делает преувеличенное движение головой, осматривая комнату, при этом не стесняясь.
Я этой девушке обязана своим первым ребенком.
— Нет, здесь никого нет, — говорит она, отступая, голос удаляется за дверь офиса. — Наверняка она в туалете, там, в конце коридора. Хочешь, я позову ее?
Диана произносит что-то невнятное, и я не успеваю уловить ее слова, потому что дыхание становится все более тяжелым, а зрение начинает расплываться. Я вижу только яркий отблеск света и расширившиеся зрачки. Внутри бушует радостное волнение, жажда ощутить тепло и полноту, эту безудержную нужду, связанную с ним.
Раздается взрыв смеха из зала, эхом отдающийся в коридоре, и Тео вздрагивает так резко, что мое тело сдвигается вместе с его. Это прерывает заклинание, абсурдную магию, которая переплеталась между нами, и он отпускает меня, убирая руки с губ и волос, отстраняется, опираясь предплечьем о стену над моей головой.
Все внутри меня пульсирует и стучит.
— Черт возьми, — выдавливает он, стукнув лбом о руку, пытаясь вернуться к реальности. — Я не знаю, как теперь функционировать рядом с тобой.
— Забавно, что ты это говоришь. Я что-то подобное уже сказала Дженне.
Тео тихо смеется. Быстро, низко, тепло, и когда я открываю глаза, он уже успокоился. Улыбка на его лице такая игривая, что кажется, вмиг может разжечь пламя внутри.
— Да? И что же она предложила? Надеюсь, что-то полезное.
— Зависит от того, как ты понимаешь «полезное», — отвечаю я, проводя костяшками пальцев по его щетине. — Ты это для меня сохранил?
— Может быть, — говорит он, поднимая мой подбородок. — Ты все же не запаниковала.
— Ты вовсе не плох в поцелуях.
Он смеется, уткнувшись мне в шею.
— Ты должна знать, что могу сделать это намного лучше, чем в ту ночь.
Он аккуратно целует меня под ухом — в том самом месте, где оставил след в субботу. Я с неохотой отстраняюсь, понимая, что могу потерять голову и запереться в офисе на весь день.
— Ладно, мне нужно вернуться, — говорю я, отстраняясь от стены. — Увидимся позже, чтобы поговорить, — я невинно подмигиваю через плечо. — Что бы ты ни сказал, Тео.
Глава 21
Тео
Наверное, это были самые долгие четыре часа в моей жизни.
Они трудились с самого утра, поднявшись на ноги ради этого «безумного веселья». Устанавливали столы, расставляли декор, подготавливали витрину за барной стойкой, избавлялись от брезентов, укрывавших скамейки и все, что касалось тканей. Я начал помогать расставлять стулья, пока Джуди не бросила на меня взгляд, ясно дававший понять: «Хватит уже, эта работа не для тебя». Я уловил ее сигнал и бездельничал, хотя по сути мне хотелось помочь.
Казалось, они почти справились. Джуди подметала пол в том месте, где ожидалась доставка живой стены днем, а большая часть команды уже разошлась. Я чертовски радовался этому, потому что если пришлось бы провести еще хоть минуту в неведении о том, что, черт возьми, происходит между нами, я просто взорвался бы.
Между теми безумными минутами в офисе и текущим моментом эйфория рассеялась, уступив место чему-то реальному и неприятному. Мы поцеловались в выходные, и что с того? Мы не новички во флирте, не гнушаемся физической близости. Черт, я побывал внутри нее, и оказалось, что это не значит абсолютно ничего.
Я был рад — нет, взволнован — когда она не запаниковала из-за этого. Но сейчас? Это только усугубляло чувство тревоги. Мне приходилось изо всех сил сохранять спокойствие, быть опорой для нее, чтобы Джуди не начала терять самообладание. Не хотел, чтобы это стало причиной нашей отсталости. Но за последние четыре часа мне не раз приходило в голову, что ее спокойствие может означать лишь одно — это ничего не значит.