Сергей Страхов
Правнук брандмейстера Серафима
Посвящается моей жене Оксане
© С. Страхов, 2020
© ИД «Городец», 2020
Предисловие
Человек, который всем (и самому себе) кажется обыкновенным, внезапно, по цепочке случайностей (и это не случайности, конечно), попадает в собственное, одному ему предназначенное место силы. И все меняется.
Нет, это не про попаданцев. Это про нас с вами.
В книгах такое происходит намного чаще, чем в жизни. Но писатели не столько выдумывают, сколько обнаруживают таинственные тропы, которые ведут человека к самому себе. Конечно, работает фантазия, конечно, применяется фантастика. Но фантастическое в таких книгах метафорично и символично.
В романе Сергея Страхова «Правнук брандмейстера Серафима» главный герой – потомственный пожарный. У простого парня Славы Танюшкина особые отношения с огненной стихией. Может, мистическая связь. А может, храбрость и мастерство. Или одно неизвестным способом переплавляется в другое? Слава сам не понимает, как это работает.
Танюшкин летит в отпуск на Гоа, но попадает совсем в другое место. Священный город Варанаси, город великого бога Шивы. Город-храм, город-крематорий. Жирно дымят погребальные костры на берегу Ганги. По реке проплывают полуобугленные трупы. Нет, это не результат криминала. Это останки тех, кому не хватило денег на дорогие дрова. Но все равно – умереть и быть сожженным в Варанаси значит разорвать круг перерождений. Старики, почуявшие близкий конец, ждут в Варанаси прихода смерти, месяцами живут ради этого в приютах. На европейский взгляд, кошмарные картины. Если смотреть из глубины индийской культуры – Варанаси величав и прекрасен. Сердце Варанаси – священный огонь.
В романе Сергея Страхова, как и у Нила Геймана в «Американских богах», действуют древние божества: Брахма, Шива, Ганеша. Нил Гейман взял эпиграфом к одной из глав цитату из известного индолога Уэнди Донигер О'Флаерти, так писавшей об индуистских божественных сущностях: «Это символы, до которых не может возвыситься ни один человек… Это актеры, которые разыгрывают роли, реальные только для нас; это маски, за которыми мы видим наши собственные лица». Боги в романе Сергея Страхова – самостоятельные персонажи, очеловеченные «ролями» до психологической достоверности, свойственной реалистической прозе. Одновременно они – часть нашей культурной ДНК, глубинная, архаичная, не всегда осознаваемая. Потому они могут управлять нами и нас символизировать.
Что же происходит в книге? Боги решили переиграть сюжет «Рамаяны», заново выпустить в человеческий мир демонов-ракшасов. Славе Танюшкину, человеку огня, достается в Варанаси роль нового Рамы. Исход дубль-войны неизвестен. Танюшкин, конечно, не готов. И при этом в Варанаси он не один.
Всякая человеческая судьба – сад расходящихся тропок. В свое время Танюшкин мог отмазаться от армии, уехать в Москву, поступить в институт, сменить фамилию на более благозвучную, сделать карьеру в банке. Получился бы совсем другой человек: трусоватый, потому что зависим от начальства и всегда висит на волоске; амбициозный, замахнувшийся на уровень жизни, который пока не по карману; конечно, утративший родовую связь с огнем. В жизни, когда человек проходит развилку, реализуется один вариант. В романе состоялись оба. А что будет, если Танюшкины встретятся? Этот сюжетный эксперимент автор ставит, разумеется, в Варанаси, где возможно если не все, то многое.
Роман Сергея Страхова можно читать как увлекательный экшен, окрашенный мягким юмором и поддержанный изрядным знанием индийской мифологии и современной Индии. А можно увидеть здесь новый извод постмодернизма, продолжающий играть классическими сюжетами, но обращенный к искреннему чувству.
Ольга Славникова
Пролог
– Целых два миллиона долларов…
– Всего два миллиона долларов! Господа, у вас такой вид, будто вот-вот наступит конец света, а речь идет об обычной комиссии за организацию сделки!
Светловолосая женщина лет двадцати семи в дорогом темно-синем костюме встала и решительно, по-мужски протянула руку одному из собеседников, которые тоже стали торопливо подниматься, собирая разбросанные по столу листы бумаги.
На ее лице застыло безмятежное выражение. Губы растянулись в вежливой улыбке, обнажая ровные зубы. В зрачках, в радужках глаз цвета серого шлифованного гранита ничего нельзя было прочесть.
Так смотрит античная статуя – взгляд обращен внутрь себя и в то же время скользит по залу музея, никогда не встречаясь с глазами толпящихся внизу посетителей.