Самое простое – размер. Сделаться размером с блоху или вырасти выше КАМАЗа – нефиг делать. Сложнее в имеющийся размер напихать новых возможностей, однако возможно и это, нужно только знать меру. Бежать со скоростью гепарда собака может, но еще меньше времени, чем сам гепард. Если только не…
Мышцы уплотнились и налились, скорость резко возросла и расстояние между мной и Вероникой начало сокращаться, что сильно сказалось на душевном равновесии последней – машина вновь рванула вперед, оставляя позади все возможности ее догнать… в облике собаки такого размера.
Менять облик я не стал, но вырос в два раза, что позволило вновь увеличить скорость. Однако с машиной тягаться было слишком тяжело, и в приступе задыхающейся усталости я внезапно вспомнил, что возможности мои велики и обильны, и если уж мне так хочется, то я могу просто остановить эту машину.
Превратившись в человека я с досадой на самого себя сосредоточился и послал вперед Темного Исполнителя. С тех пор, как я их боялся прошло уже немало времени – теперь они стали незаменимым инструментом, и при малейшей возможности я старался улучшить их дальнейшие судьбы своими указаниями.
Водитель наверняка безумно удивиться, когда двигатель беспричинно заглохнет. Идти до машины было далеко, так что я воспользовался телепортацией. Мое внезапное появление на уже успевшую выскочить из машины Веронику подействовало как ушат холодной воды. Она словно приняла неизбежное – обреченно подошла ко мне с тем же выражением лица, с которым давным-давно, еще в прошлой жизни, моя первая нанимательница согласилась со принять смерть от моей руки.
– Надеюсь ты хоть объяснишь, зачем понадобилась вся эта дурацкая погоня? – спросил я ее
– Кто вы такой, позвольте узнать? – из машины вышел водитель, этакий дядя два на два – Я наблюдал за вами в зеркало заднего вида, и увиденное мне совершенно не нравится.
Прислушавшись к внутреннему состоянию этого человека я напрягся. Он не боялся, несмотря на все увиденное, и всерьез собирался получить ответ на свой вопрос. К сожалению, это в мои планы не входило.
Я стрельнул когтями и шкаф потерял сознание. Когда он проснется, ему все произошедшее покажется странным сном, если он вообще сможет что-нибудь вспомнить.
– Так какие же страшные тайны ты пыталась скрыть от меня побегом? – спросил я сразу же, едва телепортировал ее домой – Знаешь, Ника, у кур есть странная особенность, если кто-то из них убегает от другого, за ним начинает гнаться весь курятник.
– Это ты к чему?
– Да так… – я вновь с досадой вспомнил свои дурацкие превращения. Расслабился – а к чему подобное приводит очень хорошо известно. К внезапному появлению вооруженных формирований и последующему пробуждению на кухне, в качестве главного ингредиента основного блюда – Был большой опыт.
– Жизни в курятнике? – решила подковырнуть меня она
– Не поверишь… – мрачно ответил я – Хотя… знаешь, Ника, тебе я могу рассказать настоящую историю, а не ту сказку, сопровожденную торможением некоторых нервных центров, которую я рассказал родителям.
– Родителям? Дяде Паше тоже?
– Да я его вылечил. Ну что, хочешь услышать?
– Это связано с теми людьми и записками? – сразу же нахмурилась Вероника – Арсен. Я убежала, потому что они преследовали тебя, а за мной следили несколько лет, до переворота. Везде, начиная с института и заканчивая домом.
– Последний раз я видел их все те же двадцать лет назад, – ответил я честно – Полагаю, эта организация сдохла, либо уверена в моей смерти. Они приложили к этому руку.
– Как?
И я рассказал все, начиная с последнего моего появлении дома двадцать лет назад, до боев, штурма, и жизни в куриной шкуре. Вероника, сначала порывавшаяся меня прервать, вскоре заслушалась моей историей как волшебной сказкой. Да уж, когда-то я и сам бы таким заслушался…
– Значит, теперь ты вернулся… – она улыбнулась – Извини, за эту глупость. Я запаниковала, когда снова тебя увидела, думала что ты пришел за что-нибудь мстить или еще хуже…
– За что мне мстить? – нахмурился я, глядя ей в глаза – Вероника, ты в чем-то виновата. Точно знаю.
Она вздохнула. Потом вытащила из кармана тонкую пачку с сигаретами. Потом долго щелкала зажигалкой.
– Странно… – она растерянно посмотрела на меня
– В моем присутствии не загорится. Я, как ты можешь помнить, против любой наркоты.
– Ясно, – она вздохнула – Я предала тебя, Арсен.
– И когда только успела? – с досадой произнес я и улыбнулся – Ну и шутки у тебя, птичка-Вероничка.
– Я рассказала им все, что только могла рассказать. Что я о тебе знаю, куда ты мог пойти, твои привычки, что из твоих умений видела… всё!
– Тебе угрожали?
Она посмотрела на меня с некоторым скорбным сомнением, а потом ответила одними губами:
– Нет.
Я лихорадочно искал варианты… и не мог их найти.
– Ты сделала это добровольно? – наконец, нашелся я – Тебя не заставляли, никак не воздействовали, ты просто взяла и рассказала все?
– Да.
Она не врала. Сколько я не прислушивался к ней, ни слова лжи – вина, скорбь, страх… но не ложь. Я мотнул головой.
– Извини, мне кажется что не могу понять причины этого сейчас, мне нужно подумать и желательно наедине с самим собой…хорошо?
Я закрыл глаза и исчез… чтобы появится на одном из зданий завода. Все того же самого, где я когда-то начал безумную авантюру.
Ощущение… ощущение, когда кто-то близкий оказывается не столь близким сколь хотелось бы… похоже на глоток какого-нибудь сжиженного газа. Убийственный и холодный.
Но… что-то не так. Я знаю, что-то не так. Она созналась. Она стыдилась. Она боялась – можно сказать, что этому есть причины, но лишь для тех кто не знал Веронику раньше. А я знал. Жизнелюбие настолько безумное, что порой казалось наигранным. А сейчас она… как сломанная игрушка. Сломанная… игрушка…
Точно!
Похоже, придется немного задержаться дома. Уж не знаю, кому потребовалось вытаскивать из Вероники сведения обо мне, но делали это не научным путем, а либо магией, либо способностью кого-нибудь из фамилиаров… что гораздо более вероятно. Нужно найти кого-нибудь засекреченного… да слегка рассекретить. С использованием способностей фамилиаров в моем лице. Вот только прошло двадцать лет, может уже и перестреляли всех.
А может быть я ошибаюсь, и все что произошло просто результат того, что я никогда не замечал. Подумаю об этом позже, утро вечера мудренее. Пойду-ка я теперь на вечеринку в честь внезапного исцеления.
Когда я вновь появился в квартире Анны, уже было достаточно поздно. Андрея и Анжелики не было, зато в тусклом свете ночника был виден разор на праздничном столе и Анна, задумчиво ощипывающая гроздь винограда.
– Я была уверена, что вы все-таки придете, – сказала она – Вы кажетесь человеком, который всегда делает то, что говорит.
– Ох уж эти психологи со стажем, – я бегло осмотрел комнату и упал в кресло около окна – А где Андрей и Лика?
– Спят уже.
Я напрягся. Что же за день сегодня такой, никому нельзя доверять! Стоп, если она врет, то…
Я посмотрел в окно. Потом обследовал пространство вокруг себя на предмет излишних включений, излучающих какие-либо волны. Однако… ничего не было, за исключением часов-идентификатора на руке Анны.
– Где спят? В квартире их нет.
– Они поехали к вам домой. Лике хотелось убедиться что вы действительно омолодили своих родителей.
– Андрей болтун… Вот в мое время…
Я шумно выдохнул. Что ж, все правдоподобно, да и я дома меньше суток, еще не должны за мной по крышам шнырять снайперы.
– Вы чего-то боитесь? – Анна смотрела мне в лицо – Или нет, вас словно только что избавили от какой-то досадной необходимости…
– Потрясающе, – я даже негромко ей поаплодировал – Вы предельно точно оценили ситуацию. Да, именно досадной и именно необходимости. За мной… когда-то охотились, и в городе совершенно не могу почувствовать себя расслаблено. Везде мерещится то же самое, что и двадцать лет назад. Знаете, все эти… подслушивающие устройства, снайперы на крышах…