Кстати, из Кирилла получился отличный отец. Меня всегда приводило в недоумение, как это он мог так быстро успокоить Машку, когда она капризничала? Он брал ее на руки, что-то ей говорил, расхаживая из комнаты в комнату, а она внимательно его слушала, как будто понимала.
После Пасхи мы окрестили нашу Машуню, крёстными стали Юля и Ромкин двоюродный брат, с которым мы хорошо дружили.
Кирилл не знал о нашей договоренности с Антониной Петровной. Тем временем, без его ведома мы смогли найти больницу в Нью-Йорке, где делают операции на сердце, созвонились с врачами, отправили все необходимые медицинские документы, которые я предварительно сама перевела с помощью своих друзей из университета, потому что это даже для меня было сложно.
С помощью Ромки я смогла за хорошую цену продать свой загородный дом и машину, но главное, я получила гонорар за свою вторую книгу «Храни мое сердце»… Словно шутка! Как будто я предчувствовала, что деньги от продажи этого романа пойдут именно на то, чтобы спасти дорогого для меня человека!
Всё было готово, оставалось уговорить самого Кирилла. Это случилось в наш с Юлькой День рождения. Удивительный получился праздник – четыре именинника: мы с сестрой и её младшие сыновья. Собирались у нас, веселились весь день – песни, танцы, приглашенные клоуны и фокусники, праздник мыльных пузырей, надувной батут, сладкая вата… Чего только не было! Собралась вся соседская детвора, поэтому двор превратился детский сад. Взрослые жарили шашлыки, рыбу… Каждому нашлось занятие, никто не скучал в этот день.
Я давно так не веселилась! Кирилл тоже был счастлив, он иногда брал меня за руку и, как-то грустно улыбаясь, обнимал и целовал мои волосы… Словно прощается… В течение дня он тайком принимал лекарства, мерил давление. Но стоило ему услышать мои шаги, его словно меняли…
Гости разошлись поздно вечером. Уборку отложили на завтра, а пока весь дом был похож на ту посудную лавку, по которой прошел слон. Меня это ужасно раздражало, поэтому, еле сдерживала себя от нахлынувшего «синдрома Золушки».
Кирилл нес Машку в спальню, чтобы уложить в кроватку. Там был единственный «нетронутый» клочок дома, где на данный момент царила чистота в моём понимании.Манюня уже вовсю посапывала, проведя вместе с нами весь день на свежем воздухе, она отключилась еще до отбытия гостей. Кирилл обнял ее и поцеловал в рыжие кудряшки.
-Знаешь, она пахнет, как и ты… И очень на тебя похожа…
Я молчала, потому что дочка унаследовала цвет моих волос, даже белую прядку… Но глаза… Это были глаза Керема – два черных уголька и брови вразлет. Сколько раз я целовала эти глаза! Теперь у меня была точная их копия как укор… как напоминание о потерянном рае…
Мы постояли возле нее несколько минут, убедившись, что она не просыпается, а потом я взяла Кирилла за руку:
-Пойдем, нам нужно поговорить.
-Судя по началу, я не услышу ничего хорошего?
-Сам решишь.
Мы спустились в гостиную. Я долго в голове подбирала комбинации подходящих слов, ходила из стороны в сторону, покусывая губы, пока Кирилл не остановил меня, предложив стакан холодной воды:
-Оль, говори прямо. Что случилось? Ты хочешь от меня уйти?
-Нет… С чего ты взял? Дело совсем в другом. Просто я не говорила тебе… И больше нет времени…
-Мне клещами из тебя всё вытаскивать?
-Ладно! Кира, я всё о тебе знаю.
-Что всё?
-Теперь ты будешь шифроваться? Кирилл, я говорю про твоё заболевание. Думаешь, я не замечаю, как ты бесконечно принимаешь лекарства, каким усталым ты выглядишь по вечерам…
-Значит поэтому ты за меня… Хотя на что я надеялся…
-Стоп! - Сразу остановила я. – Делай правильные выводы из сказанного, Кирилл…
-Ой, Оль, хватит уже притворяться! Я всегда знал, что ты меня не любишь, но понимал и принимал это. Его тень всегда будет в твоих глазах… - Его лицо передернулось, и он отвернулся. – Но раз ты уже всё знаешь, то тогда ты в курсе, что нам осталось не долго мучить друг друга…