– Разумеется, нет, – ответила Юля, – я бы лучше сбежала бы из этой твоей Древней Спарты в другой город, но ребенка бы никогда не бросила.
– В какой бы город ты сбежала?
Юля вздохнула, не услышав дочь.
– Ничего не понимаю, – сказала она вслух. – Ты уже несколько дней ничего вредного не ешь, отчего тогда такая прибавка в весе? Вес как минимум должен был остановиться. Ты точно не обманываешь меня, точно ничего запретного не ешь?
– Ничего! – выкрикнула Катя, которой вконец надоел этот допрос.
Юля пыталась понять, что ей делать; извечная дилемма любой матери встала и перед ней. Повести дочь к врачу? Но к какому? Гастроэнтерологу? Эндокринологу? К педиатру уже ходили, она не сочла нужным беспокоиться, да и направления ни к кому не дала, даже к тому же гастроэнтерологу. Обратиться платно к диетологу? Но разве бывают детские диетологи?
Врач по ОМС ничего не увидит, да и осматривать толком не будет. Врач в частной клинике будет ненамного лучше; контактов хорошего доктора у Юли не было ни по одной специализации. К тому же она уже давно поняла, что в большинстве случаев визит к детскому врачу не только бессмысленный, но и вредный: причину проблемы никогда не установят, а следовательно, никогда не пропишут нужных лекарств, зато выпишут много бесполезных препаратов.
Тем временем Катя за последние две недели из девочки тонкой и звонкой, как струнка, превратилась не в колобка конечно, но в девочку не по годам упитанную. Часть вещей внезапно стала мала, некоторые из них буквально трещали по швам. Разве мог здоровый ребенок так поправиться за две недели?
Вот уже показались знакомые четыре березы, тоскливо стоящие вдоль дороги перед поворотом во двор. Напротив их дома тянулись некрасивые потрепанные нежилые здания с такими крошечными окнами, словно тем, кто работал там, не нужен был солнечный свет. Настроение, и без того неважное, окончательно испортилось.
Впереди были выходные, и уже все равно ни к кому на прием не записаться теперь; оставалось только ждать понедельника. И потом, уже было шесть часов вечера. Юля припарковала машину недалеко от подъезда голубого многоэтажного дома, построенного, судя по трещинам в панелях и выцветшей краске, лет тридцать назад. Катя выскочила из машины в расстегнутом пальто.
– Застегни, – сказала Юля, – еще не май месяц.
Катя начала медленно застегивать пуговицы. Одна из них шла с трудом. Лишь только девочка ухитрилась протолкнуть ее в петлю, пуговица оторвалась от пальто и упала на грязный асфальт. Катя подняла пуговицу, положила ее в карман и зашагала к подъезду.
Юля же не могла сдвинуться с места. Эта пуговица и горизонтальные складки, идущие от вытачек на Катином пальто, которые она сейчас внезапно заметила, – все говорило о том, что оно уже еле застегивается. С Катей было что-то не так. Но что именно?
Дома Юля быстро переоделась, расчесала еще раз русые волосы – не очень длинные, едва касавшиеся плеч, – напомнила Кате снова, чтобы та не ела сладости, и побежала к подругам; они встречались сегодня у Алины. Когда она уже села в машину, телефон стал звонить. Это был муж.
– Да, Антон, – она удивилась, ведь они только что виделись дома.
– Ты куда собралась? – послышался его удивленный голос.
– В смысле куда? – Юля начала волноваться. Неужели он опять забыл? – К Алине в гости, я ведь тебе заранее говорила. И утром напомнила.
– Так ты все-таки пойдешь! – ответил он сухо. – Хм.
Повисла пауза. Ей казалось, что она слышала, как он недовольно дышал в трубку. На мгновение почему-то подумала, что он должен остановить ее, пока не поздно, потому что не о подругах нужно сейчас думать, а о ребенке. И он будет прав. Но Антон и не думал об этом.
– Ты что хотел-то?
– Я хочу на боулинг с друзьями поехать.
– А почему именно сейчас? Я с девочками давно договорилась. Давай в следующий раз.
– Можно, конечно, но ведь я завтра в командировку уезжаю на два дня. Теперь только через неделю.
– Ну и что ты предлагаешь? – спросила устало Юля.
– Пусть Катька сама посидит. Она уже большая, ей няньки не нужны. Или маму свою позови.
– Как хочешь, так и делай. Маму я звать не буду, тебе нужно – ты и зови.
– Тебе что, сложно позвать?
– А тебе сложно слово держать? Обещал, что посидишь дома сегодня.
– Сегодня пятница, почему это я должен дома сидеть? Я всю неделю работал!
– Удивительно, а я не работала?
– Работала, – засмеялся Антон. – И много ты там заработала? – Муж был убежден, что работа бренд-менеджера сводилась к тому, чтобы, как он говорил друзьям при любом удобном случае, «бумажки перекладывать». При том, что они столько лет были вместе и Юля много раз пыталась объяснить ему, как он не прав, ничего в его отношении не менялось. Он занял удобную позицию, с которой мог легко унижать ее, и это его вполне устраивало.