Конечно, можно подумать, что высшие богини вполне могли наловить тварей Хаоса и самостоятельно. Вот только не все было так просто. Чтобы придать им именно ту форму и функцию, которая необходима для развития мира, этих тварей нужно было соответственно настроить, на что способен один только Урташ. Иначе первое, чем занялись бы эти создания — это уничтожение мира.
- Зовите, если что, — бросил напоследок четырехкрылый бог, бесследно исчезая.
Ирригаль со сложными чувствами посмотрела на то место, где только что был Урташ.
- Ну что за бездельник! Мог бы еще немного помочь! В его присутствии всегда получаются необычные расы и звери.
- Лучше не стоит. Крылатый слон из прошлого мира был настоящим позором, — холодно ответила Азигайль.
- А мне он понравился. Его шерстка оказалась шелковистой, что я даже в своем мире завела такого!
- Мерзость, — дернула плечиком Азигайль.
Находящийся недалеко костяной дракон, на котором любила перемещаться богиня Смерти, кивнул лысым черепом. Он был согласен, что крылатый слон на редкость уродлив.
Глава 1
Небольшая деревня находилась довольно близко к полыхающему фронту вялотекущей войны между Светлой и Темной Империями. При этом, вялотекущей эта война казалась лишь правителям этих стран. Жители же полагали каждую стычку фанатично религиозных святых рыцарей и могучих темных магов катастрофой.
Именно так считали и в этой деревне. Чувствуя приближение к ним линии фронта, местные жители постепенно стали покидать свои дома. Нагрузив грубо сколоченные телеги различным скарбом, они гнали рабочих лошадок вглубь Светлой Империи, подальше от войны и смерти. Однако не все местные жители были готовы покинуть свои дома и могилы своих предков. Не меньше половины семей оставались, философски замечая, что пересидят — авось и успокоится.
Именно так думал и пожилой, но все еще крепкий крестьянин, запрягая в плуг свою пегую косматую лошадку. Весна заставляет торопиться. В самом разгаре посевной, не до ленивого согревания боков у порога. Пока руки могут держать плуг, а ноги могут ходить, рабочему человеку нет времени любоваться оживающей природой.
Из сарая вышла женщина с наполненным ведром молока. Поправив немного съехавший платок на голове, она подоткнула подол и посмотрела на запрягающего лошадь мужа.
- Чул, Сафира с детями тоже стронулась.
- Так бывает, — флегматично ответил мужчина, пожевывая самодельный мундштук с уже почти догоревшей в нем самокруткой.
- Смурно мне, что Агаши больше нет рядом.
- Так бывает, — снова ответил мужчина.
- Да чегойт заладил! Говорила — надобно с Агашей да внуками трогаться! У-у-у, старый упертый баран! Что, еси сомрем — и схоронить никто не сподобится по-людски?
- Ай, — отмахнулся мужик. — Не зуди, бабка. То молодым стронуться легко. А нам кудой? Да и земля стонет. Сеять надобно. Нет уж. Я энту землю всю жизнь любил. В нее и слягу. А когда, да от чего — то одному Златоликому ведомо.
Неожиданно послышался гулкий топот множества копыт. Женщина поставила к ногам ведро с молоком и тревожно посмотрела в сторону приближающегося звука. Муж ее также отвлекся от подпруги. Он смотрел на приближающийся отряд закованных в сияющие латы рыцарей. Руки двигались сами собой, извлекая догоревший окурок и заменяя другой самокруткой.
- Ох недобре. Ступай в хату, Ласка.
Жена его спорить не стала. В деревенском укладе женщина знает, когда заткнуться и молча послушаться мужа.
Едва за Лаской захлопнулась дверь, как в деревню ворвался отряд из десятка светлых рыцарей. Один за другим из домов выходили немногие мужики, не покинувшие селение.
- Именем Императора, светоносная армия требует содействия жителей в снабжении! За препятствие — смерть!
Громко выкрикнув эти слова, рыцарь махнул рукой своему отряду. Солдаты без лишних слов рассредоточились, начав перетряхивать крестьянские погреба и амбары.
- Да что же энто деетса?! Энта ж на посевной! Сеять, сеять-то чего?! — причитали крестьяне, но их только грубо отталкивали подальше, продолжая собирать свою «дань».
- После победы Его Светоносное Величество возвратит в десятеро больше взятого! — громко возвестил один из фуражиров, попытавшись успокоить тем самым крестьян.
Мужики только грустно смеялись. После победы? Война идет уже не первый век! Но что они могли сделать с вооруженными воинами?
- Ай, надобно было с Агашей трогаться, — сплюнул под ноги мужчина, бессильно наблюдая, как солдаты выводят из сарая их единственную оставшуюся буренку. Все зерно, которое должно пойти на засев, забрали, оставив лишь десятую часть, которой хватит только чтобы не помереть с голоду. Сажать было нечего, и выбор оставался невелик. Уходить вглубь Империи, в надежде нагнать ушедших неделей раньше детей, или ждать голодной зимы.