тарелки и даже мыть посуду в конце рабочего дня — это то, что я вполне могу делать в
любом мире в качестве подработки. Так я хоть буду пристроена и смогу накопить немного
денег до поступления в академию.
Куплю себе одежду, писчие принадлежности, предметы гигиены...
С этими мыслями я незаметно уснула.
Но покой продлился недолго. Сквозь полудрему я услышала, как кто-то зовет меня.
Распахнув глаза, я увидела монахиню, стоящую в дверях.
— Он здесь, — тихо произнесла она.
— Кто? — нахмурилась я, спросонья не понимая, о чем речь.
— Дракон.
13.
Сонливость как рукой сняло, во рту мгновенно пересохло. На какой-то миг я оцепенела, как кролик, застигнутый охотником врасплох. Но монахиня резко схватила меня за руку, возвращая в реальность. Ее пальцы, сухие и морщинистые, но на удивление сильные, крепко сжали мою ладонь.
— Ты должна бежать, — шепнула она мне в лицо, словно я и так этого не понимала.
— Богиня услышала меня. Возьми это.
Она сунула мне какой-то сверток. В тусклом свете лампады я разглядела пузырек с чем-то
вязким и густым.
— Это магическое средство. Капля на язык каждое утро — и дракон не сможет учуять твой
запах, — пояснила монахиня и, шагнув к стене с вбитым в нее пустым подсвечником, потянула за него, как за рычаг. Часть стены немного отодвинулась, открывая весьма узкий
проход. — Когда-то храм процветал, было много послушников. Их кельи находились в
лесу, куда можно было попасть прямо отсюда подземным ходом. От их жилищ
практически ничего не осталось, а вот тоннель все еще держится. Как выйдешь из него, беги в ближайший город и не оглядывайся.
Внутри меня разгорелась паника. Я могла почувствовать, как сердцебиение отдается в
висках, словно молоты ударяли по моей голове изнутри. Если весь храм в таком
запустении, то что с тоннелем, на который давит толща земли и которым десятилетиями
явно никто не пользовался? Он вполне может обвалиться и стать мне последним
пристанищем. Но монахиня не дала мне долго раздумывать, она схватила меня за плечи
и, впихнув в руки сумку с моими вещами и куртку, выданную мне стражником, почти
затолкнула в темный проход.
— Я не моту... — начала я, но она уже закрыла за мной каменную дверь. В воздухе остался
запах влажной глины и чего-то древнего, что пропитало каждый камень этого храма.
Пахло сырым мхом и плесенью.
Я шагнула вперед, натягивая на себя куртку. Тогда в замке я взяла ее чисто из жадности, по этой же причине не снимала ее, отправляясь к храму. Но стражник высокий и
плечистый, на мне она болталась как на вешалке. Просто огромная, слишком тяжелая и
теплая для бега, но зато для холода подземелья самое то.
Каждый мой шаг отзывался глухим эхом в этом подземном коридоре. Стены словно
сжимались вокруг меня, душный воздух забивался в легкие. Я ощущала, как холод
проникает сквозь одежду и цепляется за кожу, проникая в самые кости. Сердце стучало
так громко, что мне казалось, его услышат на поверхности. Пульс отдавался в ушах, смешиваясь с тихим, но явственным стуком капель воды, падающих с потолка на камни.
Наконец, коридор привел меня к выходу. Я судорожно вдохнула, когда в лицо ударил
порыв прохладного свежего воздуха. На улице уже моросил дождик, крупные капли
стучали по листьям деревьев. Глина под ногами была влажной и скользкой. Я сделала
несколько шагов, спотыкаясь, резко поскользнулась и рухнула на землю.
Боль пронзила правую ногу, но я не успела даже толком понять, что произошло, когда
услышала далекое ржание лошадей и топот копыт. Или же мне это показалось, просто
птица где-то засвистела похоже, а за топот приняла стук дождя?
Весь мир будто застыл на мгновение. Я замерла, прислушиваясь. Каждая мышца
напряглась до предела, пальцы впились в мокрую землю. В воздухе витал шепот леса, шорох дождя, но... среди этих звуков что-то неуловимое вызывало во мне тревогу. Это
было как далекое эхо чужих шагов, как тени, крадущиеся следом.
— Черт... — выдохнула я, подхватываясь на ноги, не обращая внимания на то, что вся
грязная и мокрая. Пусть я больше ничего не слышала, это не означало, что дракон не
следует по пятам, а значит, нужно двигаться вперед как можно быстрее.
Накинув капюшон куртки на голову, я побежала.
Легкие горели, ноги скользили по земле. Дождь, поначалу едва моросивший, теперь
набрал силу, пропитывая одежду и волосы, холодными струйками стекая за шиворот.