— Не туда! — окликнула его Винни. — Кухня у тебя за спиной!
Он остановился как вкопанный. Можно было подумать, что Винни застала его врасплох. Но в следующее мгновение губы Мика сложились в небрежную полуулыбку, и он ответил:
— Я решил сначала проведать свой плащ. По-моему, я кое-что в нем забыл!
Его плащ? Винни опешила. Он что, собрался кормить свой плащ?
А Мик всего лишь собрался угостить Фредди. Он вышел в темный безлюдный парк, запустил руку в карман и осторожно достал оттуда свою любимицу. Она все еще выглядела вялой, но дышала глубоко и ровно и явно обрадовалась своему хозяину. Мику удалось раздобыть угощение, о котором мог лишь мечтать любой хорек: кусок паштета из жирной гусиной печенки, приправленный маслом и яйцами. Он даже не пожалел для Фредди бокал шампанского. Больная расправилась с печенкой на удивление быстро. А вот шипучее вино пришлось ей не по вкусу.
— Вот и умница! — Мик был ужасно доволен, что у Фредди появился аппетит. — Вот и молодец! Теперь ты живо поправишься!
Дождавшись, пока зверек насытится и умоется, Мик спрятал Фредди обратно в карман и аккуратно расправил плащ, накинув его себе на руку. Только после этого он вышел на освещенную факелами аллею и направился к дому.
— Чудесный вечер, — добродушно заметил он, проходя мимо лакея, проворно распахнувшего перед ним дверь.
Бедный малый сначала опешил, а потом выпалил со счастливой улыбкой:
— Совершенно верно, милорд!
В гардеробной Мик с неподражаемой миной пробормотал, возвращая плащ:
— Нет, я так и не нашел свою записную книжку. Прости за хлопоты, приятель. Смотри за ним хорошенько!
Еще через полчаса Винни с Миком обсуждали нынешний бал с членом парламента и его супругой, когда их все-таки настигла баронесса Виттинг. Она мчалась к ним на всех парах, призывно размахивая веером, когда член парламента обратился к Мику с вопросом:
— Вы давно в Лондоне, Бартонрид?
— Шесть недель, — не задумываясь, отвечал Мик.
До сих пор все шло как по маслу. Винни внимательно следила за всеми, с кем им приходилось сталкиваться в этот вечер, и ни одна живая душа не заподозрила в Мике самозванца. Напротив: он нравился многим и даже успел обзавестись множеством знакомств.
— Шесть недель? И мы ничего о вас не знали? — Супруга члена парламента кокетливо улыбалась, играя веером. — Где же вы скрывались все это время?
Мик потупился, изображая смущение, и пояснил:
— Леди Боллаш... хм, она, видите ли, занимала практически все мое время...
Винни вскинула на него умоляющий взор. Неужели у него хватит наглости повторить дурацкую выдумку насчет помолвки?
Но это были еще цветочки. Потому что баронесса наконец-то прорвалась через толпу и воскликнула:
— Майкл! — А потом добавила, как будто только что ее увидела: — И Винни!
Супружеская чета вежливо потеснилась, освобождая для нее место в узком кругу.
— Ах, Майкл! — ворковала баронесса. — И Вин! Я рада встретить вас снова! — Она расцеловала их в обе щеки, как близких друзей. И продолжила с лукавой улыбкой: — Винни и Майкл помолвлены! Разве это не чудесно?
— Нет, нет, — вырвалось у Винни.
— Неофициально, — таинственным шепотом сообщила леди Виттинг и подмигнула, ужасно довольная собой.
— Ваша милость, — поинтересовалась супруга члена парламента, — откуда вы приехали?
— Из Парижа, — снова встряла баронесса.
— Как странно, — задумчиво посмотрела на нее первая дама. — Произношение у него совсем не парижское!
— Честно говоря, я не из Парижа! — признался Мик. — Я из Корнуолла. Простите... — Он замялся и, к собственному удивлению, вспомнил, как зовут баронессу: — Бланш! Я позволил себе пошутить!
Ее имя, произнесенное таким бархатным голосом с такими чарующими обертонами, подействовало на леди Виттинг безотказно.
Однако бдительность первой дамы это нисколько не усыпило. Она продолжала допрос:
— Но у вас нет и корнуэльского акцента!
— Вот как! — У Мика и на это нашелся ответ: — Значит, я получил неплохое образование!
Винни слушала его затаив дыхание. Он работал как фокусник, с виртуозной скоростью сплетая полуправду и полуложь в столь искусную сеть, что у окружающих не возникало ни малейших подозрений!
— Где? — не унималась настырная леди.
— Что где? — не понял Мик.
— Где вы получили образование?
— Ну... гм... — Он замялся лишь на миг, изобразив смущение, и выпалил: — Там же, где и Винни!
— В Гиртоне?! Но ведь Гиртон — это женская школа!
— Нет, не в Гиртоне, — с нервным смешком вмешалась Винни. — В Кембридже. Я училась в Гиртоне, когда Майкл кончал заведение Клэйра. Так мы и познакомились, в книжной лавке у Хеффера. Я споткнулась и уронила целую стопку книг, а он помог мне их собрать.
Мик сначала уставился на нее, не веря своим ушам, но тут же с облегчением улыбнулся.
Несколько минут спустя, когда они снова кружились в вальсе, Винни заметила:
— Конец разговора получился весьма забавным. Я вытащила тебя за уши.
— Совершенно верно!
А найдется ли на свете человек, способный вытащить ее? Она танцевала с мужчиной, который мог гордиться своей выдержкой и отвагой и держался в этой блестящей толпе так же непринужденно, как среди своих приятелей в «Быке и бочке». Обаятельный, элегантный. Осенившая Винни догадка заставила ее опять сбиться с шага. Да, теперь она знает, на кого он похож! На Ксавье! Только Мик моложе и красивее. И конечно, гораздо добрее.
Эта догадка всколыхнула в ней новую волну смутной тревоги, однако Винни не подавала виду. Она не хотела разрушать хрупкое очарование этого бала. В перерыве между танцами к ней подошли две подруги. В свое время она нарочно отдалилась от них, считая себя недостойной их общества после унижений, которым ее подвергал Ксавье. Теперь эта щепетильность казалась ей смешной и глупой. Винни с огромным удовольствием возобновила знакомство и узнала обо всем, что случилось с ними за это время.
Мик снова куда-то пропал. Правда, она то и дело замечала его в толпе. Но всякий раз он снова растворялся в пространстве. Под конец Винни решила, что может относиться к их кратким встречам в самых неожиданных местах, как к своеобразной игре «Найди Крысолова». И она с удвоенным азартом принялась высматривать в его новом облике старые привычные черты.
Однако новый Мик явно держал старого под контролем, лишь изредка выпуская его на волю, если поблизости не было любопытных ушей и глаз. Он мог наградить Винни ласковой лукавой полуулыбкой и даже назвать голубой, но уже через секунду надежно спрятаться под личиной лорда Бартонрида. Джентльмена, родившегося на свет за столиком в чайной у Эбернети и продолжавшего свою светскую жизнь с непринужденностью, которой мог бы позавидовать любой маркиз.
Винни поняла, что ее пугает не чрезмерная реальность созданного ею образа английского лорда, а то, что этот лорд на ее глазах обрел собственную жизнь.
Не спуская глаз с этого нового Мика, Винни растерянно думала о том, что она ошиблась, считая своей главной проблемой любовь к безродному крысолову. Нет, ее проблема состояла в том, что она боялась лорда Бартонрида. Шикарного мужчину, на которого заглядывались все дамы в зале. Он мог выбрать любую. Мог остаться жить среди этих людей и занять куда более солидное положение в обществе, нежели какая-то преподавательница хороших манер.
Да, судя по всему, Винни предстояло пережить очередной крах своих надежд.
Винни беседовала со своей бывшей ученицей, герцогиней Вичвуд, и ждала, когда Мик вернется из помещений для слуг. Он снова спустился на кухню. Лакей пообещал отвести его к повару, работавшему в этом доме не один десяток лет. Беседе с герцогиней помешало неожиданное появление Джереми Ламонта. Он приблизился к ним с тревожным видом и знаками дал понять, что хочет поговорить. Винни извинилась и отошла в сторону.