- Наташа... Родная моя... – Шептал Ярик. – Живи... Прошу тебя... Живи...
====== Часть 2 ======
Дмитрий мчался по коридору. Полы халата картинно развевались за его спиной, но застёгиваться было некогда. Как, впрочем, и всегда. За этот “летающий” халат за Саксоновым прочно укоренилось прозвище “Ястреб”. И в чём-то оно себя оправдывало. При виде врача на горизонте коллеги старались испариться и не попасться ему на глаза, ведь на работе Дмитрий Эдуардович не делал поблажек никому.
На видного нейрохирурга заглядывалась вся женская половина. Только вот он оставался неприступным. Хотя был один случай... Но о нём Дмитрий вспоминать не хотел. Что им тогда двигало, он и сам не понимал. Отчаяние? Гнев? Но что бы ни было, это уже в прошлом. А значит, ни к чему и вспоминать.
Сегодня день обещал быть особенно сложным. В отделение поступило много пациентов, и все койки заняты, а на очереди еще десятки, а то и сотни новоприбывших. Кто по направлению, кто по самообращению... Врачей-то хватит, но мест? Что делать, если возникнет необходимость положить пациента в стационар? Конечно, большинство еще пойдет по обследованиям, но всё же... Дмитрий устало облокотился на подоконник в коридоре. Ира права: в центральной больнице были свои прелести. И прежде всего – малый поток пациентов. Хотя что тут говорить – половину они отправляли сюда, или же в более крупные клиники. В этом беда провинциальных клиник: недостаток оборудования, медикаментов да и просто знаний... Дмитрий бросил быстрый взгляд в окно, за которым виднелся корпус хирургии. И внезапно мужчина резко развернулся, чуть не сбив санитарку, и помчался к лифту.
- Вот окаянный! – всплеснула руками Надежда Зиновьевна, которую за глаза называли Наденькой, за её неустанное трудолюбие и готовность помочь. Все знали, что Наденька всегда поможет убраться или зашить неосторожно порванный халат. А ещё она держала 12 отделение – отделение внутримозговых опухолей – в образцовой чистоте. За это её уважали, и сам завотделением Резниченко почтительно здоровался с Наденькой в коридоре, хотя прочие коллеги лишь иногда удостаивались быстрого кивка на ходу.
Сейчас она с легким осуждением посмотрела вслед Саксонову.
- Мечется и мечется, бедолага... – Пробормотала она, вновь берясь за швабру. – Ничего, рыжуля твоя тебя быстро успокоит... Небось, к ней рванул...
Но старушка ошиблась. Хотя, несомненно, Ирина тоже была здесь замешана.
Дмитрий, на бегу извинившись перед коллегой, которого толкнул на выходе из лифта, выскочил во двор. Знакомую машину он заметил сразу, как и человека, выходившего из неё. Переведя дыхание и сделав глубокий вдох, Дмитрий шагнул навстречу человеку, который пока стоял к нему спиной.
- День добрый, Станислав Анатольевич. – Негромко произнес он и с удовлетворением отметил, как дёрнулся мужчина.
- Добрый. – Лозинский медленно повернулся. Его глаза встретились с глазами Дмитрия, и взгляд нейрохирурга не обещал ничего хорошего.
- И что это вы здесь делаете? – вкрадчиво поинтересовался Саксонов.
- Тот же вопрос. – Ухмыльнулся Станислав.
Дмитрий пожалел, что не вправил мозги этому идиоту ещё тогда. Он вспомнил тот вечер под рестораном, когда этот подонок распускал руки. Нужно было сразу эти руки пообломать слегка. Но при Ире Дмитрий не решился этого сделать. А потом всё не подворачивалось возможности. Да и все силы и время были направлены на планы Негоды... Зато сейчас им ничто не мешает.
- Я здесь работаю. А вот какого лешего вы здесь забыли? – хмуро спросил он, и Лозинский нервно заметил, как сжались кулаки Дмитрия.
- Надо же, а я думал, вам настолько нравится сельский воздух, что вы решили остаться там... – Начал было он, но тут же оказался прижатым к машине.
- Я не шучу. Либо ты называешь уважительную причину своего пребывания здесь, либо катишься отсюда на все четыре стороны. – Прошипел Дмитрий.
- Да пошёл ты! – Лозинский вырвался и судорожно одёрнул рубашку. – Работаю я здесь!
- С каких это пор? – от удивления Саксонов даже не стал его удерживать.
- С таких.
- Очень многословно. – Присвистнул Дмитрий. – Только вот сомневаюсь, что после произошедшего кто-нибудь в здравом уме предложил бы тебе работу.
- А что произошло? – Лозинский уже успел овладеть собой и теперь насмешливо смотрел на Дмитрия.
- Мне перечислить? Да вам, батенька, к нам нужно, склероз пролечить. – Саксонов хмыкнул. – Кража препаратов и документов, угрозы и попытка изнасилования, пособничество в махинациях... Я бы на твоём месте не рисковал бы.
- А то что? – с издёвкой спросил Станислав.
- Я сделаю всё, чтобы тебя здесь не было. – Дмитрий угрожающе наклонился над Лозинским.
- Не докажешь. Доказательств маловато.
- Да как же маловато? Видео, показания свидетелей...
- Видео, показания... Фигня это всё. – Самодовольно улыбнулся Лозинский. – Сам видишь – не сработало. Хотя проныра эта мелкая... Как там её? Лолита? Должен признать, она неплохо потрудилась. Но зря. Вы ничего не докажете. Наркоз мог тырить и Ярослав. Негода мог меня запугать. А Ирка твоя – та ещё шлю...
Договорить ему не удалось. От сильного удара Станислав рухнул на асфальт. Тяжело дыша, он дотронулся до губы, которая набухала под пальцами.
- А это ты точно зря... – Кисло улыбнувшись, сообщил он Саксонову. Сплюнув кровь, Лозинский поднялся. – Ещё ни одному врачу не спустили с рук избиение коллеги в рабочее время на рабочем месте.
- Я добьюсь того, чтобы все узнали, какая ты сволочь. – Мрачно пообещал Дмитрий.
- Ты этого не сделаешь. А знаешь, почему? Потому что я в отделении твоей рыжей работать буду. И если ты что-то вякнешь про меня, ей не поздоровится.
Дмитрий рванулся было к нему, но Лозинский предупреждающе поднял руку:
- Полегче, коллега. Соглашение действует с этого момента. Вашу ошибку, – он снова тронул распухшую губу. – я вам, так и быть, прощу. Все мы не без греха.
Дмитрий проводил анестезиолога хмурым взглядом. Что бы ни задумал этот подонок, ему не удастся воплотить свои планы в жизнь.
Татьяна Петровна оторопело посмотрела вслед промчавшемуся мимо нейрохирургу.
- У себя бы в нейрохирургии так побегал! Резниченко быстро вожжи накинет! Помчался к своей ненаглядной... – Буркнула она. – Лучше бы о работе больше думали оба.
- Они и думают. – Маша оторвалась от графика. – А любовь тоже важна.
- Любовь... Какая тут любовь! – хмыкнула медсестра. – Они же видят друг друга только по ночам! Мымра-то наша раньше девяти вечера с работы не уходит. И заявляется всегда первая.
- А вы не завидуете ли часом? – Маша прищурилась.
- Кому??? – дежурная всплеснула руками. – Двум великовозрастным чудикам, которым романтика в голову стукнула? Попомни мое слово, Машка, ненадолго это. Никакая романтика не выдержит работы в больнице. Она же даже фамилию его не взяла!
Дмитрий не слышал этого разговора. Он быстрым шагом двигался по коридору отделения лапароскопической хирургии и холелитиаза. Пожалуй, уже пора привыкнуть к перешептываниям за спиной... В центральной больнице было то же самое, но там всё это было как-то ... по-дружески. А здесь обсудят, осудят и всё вывернут наизнанку...
Иру он нашёл в кабинете. Прежде чем она успела повернуться, Дмитрий просто сгрёб её в охапку и замер, вдыхая запах её волос.
- Дим, что случилось? – Ирина встревожено посмотрела на него, слегка отстранившись.
- Просто соскучился... – Пробормотал он, покрывая поцелуями ее лицо.
- Сумасшедший! – Ира засмеялась, уворачиваясь. – А если зайдет кто?
- Пусть.
Глядя в её смеющиеся глаза, Дмитрий не смог рассказать ей о Лозинском. Потом. Успеется. Вряд ли тот начнёт что-то делать прямо сейчас. А значит, пусть пока всё остается, как есть. Но, обнимая супругу, Дмитрий понимал: ради неё он готов на всё. И если Лозинский решится ей навредить, пощады ему не будет.