Парень внезапно развёл руками и немного отошёл от группы подростков, что внимательно его слушали и даже не пытались перебить.
— Ты хочешь мне её раскрыть? — поинтересовался Марбас, с осторожностью произнося эту фразу.
Старшеклассник улыбнулся и довольно хмыкнул, хотя слушателям оставалось только догадываться, как это было, ведь парень по-прежнему стоял к ним спиной.
— А что? — скорее с интересом, нежели с вызовом спросил Кесарий.
Марбас начал вспоминать недавние события, из-за которых один запомнился ему ярче остальных.
— Что если, — неуверенно начал переведённый ученик, — Аглаида сейчас нас слушает?
— Исключено, — сразу отказал студент.
Теперь Кесарий обернулся к слушателям, сцепив за спиной руки в крепкий замок.
— Почему? — теперь Марбас не мог понять спокойствия, которое было присущее лидеру странной компании даже после озвучивание причины, что его беспокоила.
— Будь это так, — парень приблизился к нему и сильно наклонился, чтобы поравняться с ухом невысокого собеседника, — ты бы не задал этот вопрос. Логично?
Марбас склонил голову от столь примитивной логики, в которой бесспорно было зерно истины.
— Кстати, — после недолгой паузы продолжил Кесарий, — тебе интересно, что с той женщиной?
Студент ясно дал понять, о ком именно идёт речь. Той беременной незнакомке, чьё имя Марбас не удосужился узнать после спасения.
— Она супруга человека, что управляет этой организацией. Её муж отправляет и удерживает нас в этой тюрьме, — сразу пояснил всю ситуацию Кесарий. — Забавно? Это судьба или её глупая оплошность?
Марбасу казалось, что лидеру небольшой группы школьников было приятно озвучивать хорошо известные ему факты, но совершенно неведомые непросвещённым товарищам.
— Его нерождённого ребенка спас монстр, — пояснил причину своего раздражения Кесарий, — а он продолжает утеснять наши права?
Спросил старшеклассник у своих собеседников, слегка подняв руки вверх над своим телом.
Переведённого ученика подобный факт, конечно, удивил, но он не отвлёкся от основной мысли, что кружилась в его голове.
— Зачем вы меня спасли? — после недолгой паузы спросил он.
Марбасу было неудобно наблюдать за окружающими его личностями, ведь они старше него и, разумеется, выше, из-за чего ему приходилось смотреть на них с высоко поднятой головой.
— Организация, что занимается отловом «иных», утесняет наши права, — вместо ответа на вопрос произнёс Кесарий. — Я хочу устроить революцию, — объявил своё намерение старшеклассник, — мы начнём борьбу за свою независимость.
По довольному выражению лица Марбас понял, что студент зависим от этой идеи и что знает намного больше, чем озвучил сейчас перед небольшой аудиторией. Он, в отличии от Вавиля, предпочитал работать в тени и незаметно для всех достигать своей цели.
— Война? — перефразировал красивые слова собеседника Марбас, объединив высокие цели в приземлённое и примитивное желание, что присущее всем живым существам на Земле.
Марбас сдвинул брови ближе к переносице, так как он не был в восторге от этого намерения.
— Нет, — вмиг отказал Кесарий и, казалось, разочаровался в возможном союзнике, что обобщил высшую цель, миссию до обычной человеческой борьбы за территорию и власть, — мы на это неспособны. Пока, — после недолгой паузы добавил он, — но существа восстанут, когда придёт время.
Очередная фраза натолкнула подростка на мысль, что диктор не всё ему рассказывает, из-за чего Марбас косо посмотрел на подозрительного человека снизу вверх.
— Какая у тебя способность? — поинтересовался переведённый ученик, который предполагал, что она является корнем этих намерений и повлияла на формирование характера обычного и непримечательного студента.
— Секрет, — произнёс Кесарий, приложив к губам палец, разделяя лицо на две относительно ровные половины.
Ожидаемо, но досадно. Из-за этого Марбас спустился на землю, хотя просто поник, получив от ворот поворот. Однако для «иных» подобный вопрос считается грубым, как спросить у девушки «сколько ей лет». Так что ожидаемо не получить откровенный ответ на этот вопрос.
— Вас только двое? — Марбас решил сменить тему разговора, ведь по его предположениям эта себя изжила и из неё он не сможет ещё что-то выведать.