К нему пришло то самое ощущение нереальности происходящего. Это уже было. Раньше. На проходной завода «Седин». Нужно просто расслабиться и слушать то, чего некто не слышит. И не видит. Чего бы тебе очень сильно хотелось?
– Сто шестой, сто шестой. – Захлебывающимся голосом заговорило радио.
– Сто шестой, слушаю.
– Сто шестой, код 105, сенной рынок. Прием.
– Понял. Код 105, сенной рынок. Отбой.
Машина резко сбавила ход и через несколько десятков метров остановилась.
– Ладно, уроды, валите нахрен. Еще раз за этим делом поймаем – вешайтесь.
Илья с Гриней схватили вещи и в одно мгновенье вылетели из салона. Патрульная машина резко газанула и улетела куда-то вдаль. Парочка «правонарушителей», все еще не доверяя происходящему, удивленно рассматривала улицу вокруг.
– Илья, что значит «код 105»?
– Хрен его знает. По-моему – массовая драка. Да какая, нафиг, разница? Чувак, на нас ориентировка, нам теряться нужно и как можно скорее!
Не бегом, но очень быстрым шагом, парочка продолжила движение по ул.Северной. Сами того не ведая, наряд милиции оказал им огромную услугу, подвезя почти вплотную к ул.Садовой – именно по ней они хотели свернуть налево и топать по трамвайным путям до самого железнодорожного моста – места встречи групп. До заветного места рандеву оставалось идти всего ничего.
Не обращая внимания на такие соблазнительные в ночном свете остановки и стены домов, Илья с Гриней перешли дорогу, свернули и прошли еще пару сотен метров. Здесь можно было перевести дух. Патрули не ездят по трамвайным путям, а другими коммуникациями ул.Садовая похвастаться не могла. Это была уютная улочка с одна-двух этажными зданиями. Единственными нарушителями спокойствия здесь были снующие по рельсам трамваи, но в такое время и их не было.
Илья с Гриней расселись на лавочке трамвайной остановки, вскрыли последнюю полторашку пива и расслабленно закурили по сигарете. Илья посмотрел на мобилу – было без пяти минут четыре. До рандеву оставалось чуть больше часа. Должны успеть.
Теперь, успокоившись, Илья даже усмехнулся иронии судьбы – если бы не случайно подвернувшаяся «попутка» в виде наряда полиции, они врядли успели бы подойти к мосту в условленное время. Спасибо изобразительным талантам Урсулы! И спасибо патрулю! Радужный настрой его мыслей неожиданно оборвал Гриня.
– Илья, вызов по рации – твоих рук дело?
– Почему ты так решил?
– Я не дурак, и к тому же очень наблюдательный человек. Я прекрасно помню твое состояние на проходной «Седина», когда у меня из закрытого бэка исчезли баллоны с краской. Оно очень похоже на тебя в машине, когда ориентировка на нас пришла.
– Тебя что-то не устраивает?
– Наоборот, меня очень даже устраивает. Просто странно все это – сидишь рядом так, словно взобрался на гору Фудзи и с ее высоты наблюдаешь на бесконечную суету жизни. Что это было?
Илья сделал глоток пива и уставился в небо. Ему было очень хорошо. Хорошо сидеть на пустынной улице с трамвайными путями, в четыре часа утра, заниматься интересным и нужным «делом» с надежным товарищем. Хорошо ощущать адреналин в крови и чувствовать в себе движение жизни.
Но сейчас ко всему этому добавилось еще что-то. Это было ощущение раскованности. Словно он стал художником жизни, в руках у него кисть и легким движением руки он может рисовать мир вокруг.
Илья раскрыл ладонь и внимательно посмотрел на нее. Минута. Еще минута. Наконец, Грине надоел этот цирк
– Чего на руку пялишься?
Илья помотал головой, словно отходя от наваждения, и недовольно посмотрел на «подельника».
– Я хотел, чтобы на руке материализовалось штука баксов.
– Ух ты! – Сказал Гриня и с большим интересом тоже уставился на ладонь Ильи, не забывая при этом прихлебывать пиво. Через пять минут это занятие ему надоело.
– Илюха, когда штука баксов появятся? – Сказал Гриня.
– Не получается…
– Это потому что ты жадина. Скромней будь, тысячу рублей попробуй, вдруг получится??
– Ерунда какая то…
Немного расстроившись, Илья вылил в себя последние капли пива и засобирался в путь.
Весь запас стикеров и баллоны с краской, остались в машине полицейского патруля. Парочка неспешно шла прямо по трамвайным путям к мосту, не обращая никакого внимания на остановки и другие достопримечательности. Начинало светать. Солнца еще не было, но его лучи странным образом умудрялись огибать горизонт, и с каждой минутой пространство вокруг них становилось светлее.
Наконец, трамвайные пути вывели Илью с Гриней к развилке. На право повернешь – в самый центр города попадешь, прямо пойдешь – через дамбу перейдешь, а на лево пути не было. В центре этой ночью орудовали тов.Черный с Семеном. Илья с Гриней устало зашагали к дамбе.
Уже несколько часов подряд они были на ногах. С каждым пройденным метром усталость давала о себе знать все сильнее и сильнее. На самом деле, устали они гораздо раньше, но предпочитали не замечать этого.
Еще хотелось спать. Не просто вздремнуть часок на любимой подушке, а с головой нырнуть в объятия Морфея. На сутки. Или больше. Голова Ильи стала словно чугунной. Мыслей в ней рождалось так же много, как и обычно, но они настолько быстро прекращали свое существование, что Илья их даже не замечал.
– Пятнадцать минут осталась. – Сказал Гриня.
Дамба, которая разрезала пополам старое русло реки, называемой Карасун, осталась позади. Илья с Гриней свернули с трамвайных путей и коротким путем пошли к месту встречи – через парк стадиона «Кубань».
Перед каждым футбольным матчем парк оккупировали толпы болельщиков, из за этого то там, то здесь попадались бутылки, какие-то пакеты и прочий мусор. Зато в другое время по парку можно было с удовольствием прогуляться, а сторонники здорового образа жизни с удовольствием бегали и занимались гимнастикой в тени могучих деревьев.
Илья с Гриней расселись на лавочке и с удовольствием вытянули ноги. По-хорошему, их лучше было высоко поднять, чтобы кровь отливалась с ног, но сделать это не было никакой возможности. Илья достал сигарету и подкурил ее. Внезапно, мимо них пробежал дедушка лет семидесяти. Бодро пробежал! Парочка недоуменно уставилась ему вслед.
– Илья, вот ты, когда будешь старый и больной – будешь бегать?
– Когда я буду старый и больной, я буду лечиться и омолаживаться. И вообще, не задавай глупых вопросов.
– Почему этот вопрос глупый?
– Потому что. Лет через сорок задай его, тогда отвечу.
Этот парк был интересным местом. Любое место в центре города, в котором можно укрыться от назойливых наблюдателей рано или поздно станет интересным.
До постройки стадиона здесь останавливались цыганские таборы, превращая обычный пустырь в цветастую и свободолюбивую достопримечательность города. Но с тех пор много воды утекло. Настоящих кочевых цыган сделали оседлыми, а на месте их временной стоянки построили стадион.
В какой то момент, еще при совке, среди теней деревьев нашли свое пристанище люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией, что очень забавляло остальных горожан. И чего это они там прячутся? Что делают? Долгие годы этот вопрос не давал покоя наиболее сознательным гражданам.
Но и их присутствие было недолгим. Когда часть болельщиков осознала себя фанатами, вопрос о месте «тусовок» не долго стоял на повестке дня – такое замечательное место, да еще рядом со стадионом, что может быть лучше? В этом парке лились реки пива, съедались горы чипсов, рыбы и всего остального. Даже некоторые «стрелки» назначались именно здесь, со всем вытекающим из этого мордобитием разной степени культурности и честности.