Поздний вечер. Пустая приемная. У окна привычная женщина. Алина положила документы на стол. Присела в дальний угол и задумалась. У этой женщины такая же челка, тот же мейкап. Кажется, это двойник той, у окна, с кудряшками. Наверное, сестры-близнецы. Почему они такие сердитые? Их кто-то обидел? Может, из окна дует? Алина зябко поежилась. Сквозняк. На улице конец декабря. Безжалостное время распределилось по минутам. Кажется, оно четко отстукивает прощальную мелодию. Седьмая нота повисла на нуле. Алина обреченно бродила взглядом по потолку. Пересчитала все трещинки и выбоинки, но сбилась со счета и принялась считать заново.
– Кузина!
Алина вздрогнула, словно услышала фамилию незнакомого человека. Если посидеть с недельку в приемных, забудешь не только свою фамилию, но и имя с отчеством.
– Входите!
Алина робко протиснулась в дверь. Она уже плохо соображала, но все-таки подумала, что к ночи любые ворота покажутся калиткой.
– Что у вас? – спросил хмурый человек за столом.
– Вот. Документы. Я от Игоря Ивановича. Он должен был вам звонить.
Алина жалобно смотрела в глаза портрету на стене, не понимая, кто на нем изображен. И не президент, и не министр. Их бы она сразу узнала.
– Никто мне не звонил! Нет, нет и нет! – решительно сказал человек за столом, читая рапорт. – Нет возможности. Я сам позвоню Игорю Иванычу.
Мужчина решительно снял трубку. Алина испуганно вздрогнула. Ей захотелось превратиться в маленькую серую мышку, чтобы слиться с вечерними сумерками. Тень от лампы старинного образца скрывала лицо мужчины, но Алина ясно видела крючковатый нос и нависшие веки. Она мысленно ругала себя за самонадеянность. Не нужно было соваться в эти мужские игры.
– Да, Игорь Иваныч, приветствую. Да, симпатичная такая девица. Сидит, смотрит на меня и дрожит от страха. Да что вы говорите? Как пять минут назад?
Мужчина посмотрел на часы. Перегнулся через тень от лампы, зажал трубку и спросил, не скрывая удивления, смешанного с некоторой долей восхищения: «Вы когда уехали из управления?»
– Давно, – пробормотала Алина.
Ей казалось, что прошла вечность.
– Да? А Иваныч говорит, что пять минут назад вы были у него. Ну и скорость у вас! Быстро бегаете.
Алина опустила голову. Все перемешалось. Время уплотнилось. Казалось, она ехала полтора часа, а выходит, что летела на космическом корабле. И в приемной сидела недолго. Плотность времени больше пугала, чем радовала. Лучше бы задержалась чуть-чуть, чтобы отодвинуть грядущие события на неопределенный срок.
– Да подпишу, подпишу, Иваныч! Дело важное. Понимаю. С наступающим!
Мужчина положил трубку и сказал обрадованной Алине: «Подарок тебе на Новый год. За скорость. За пять минут примчалась. Давно я таких не встречал. Смотри, не подведи!»
– Не подведу! Не подведу! – крикнула Алина и, прижав драгоценный документ к груди, побежала к выходу. Ей казалось, что она бежит красиво, как в кино, но изумленный мужчина лишь покачал головой, когда Алина зацепилась курткой за ручку двери. Немного подергав край куртки, Кузина освободилась и полетела дальше. Она спешила. Теперь ей хотелось совершить что-то важное и большое. Она уже забыла, что карьера для женщины – второстепенная цель. Алина успела зарегистрировать рапорт в канцелярии, вернулась в приемную и попрощалась с женщиной у окна, при внимательном рассмотрении оказавшейся вполне миловидной особой не только внешне, но и внутренне. Алина отметила, что и улыбка у нее доброжелательная. И в троллейбусе было тепло и уютно. Пассажиры, нагруженные новогодними пакетами, выглядели добропорядочными гражданами.
«Какая-то прямо рождественская сказка, – подумала Алина, – еще утром я видела жизнь в черном цвете, а к вечеру мир стал добрым и улыбчивым. Разве такое возможно?»
Алина мысленно торжествовала. Она одержала первую победу. Впрочем, первые завоевания достались трудно, пришлось немного помучиться, зато есть чем гордиться. Она посмотрела в окошко, поправила челку, полюбовалась собой и вдруг похолодела от ужаса. А что дальше? Дальше-то что?