Машина плавно сбавила ход и прижалась к поребрику.
– Выходим?
– Да, здесь. – Черноволосый молодой человек в светлом, почти до пят, плаще оказался на тротуаре раньше Самошина и даже успел помочь журналисту открыть дверь:
– Прошу!
– Спасибо. – «Ауди» с неприметным номером сразу исчезла в направлении Артиллерийского музея, и мужчины остались вдвоем на набережной.
– Место красивое. Одно из моих любимых в этом прекрасном городе…
Справа была Стрелка Васильевского острова, а за серой и неподвижной рекой таял в дымке Зимний дворец. Бурые от времени бастионы Петропавловской крепости, шпиль, дебаркадер…
Журналист вдохнул прохладный запах Невы и поинтересовался:
– Вы сами питерский? Или… оттуда?
Спутник вместо ответа еще раз внимательно огляделся. И, не обнаружив ничего подозрительного, приказал:
– Идите вперед до мостика. Я сразу за вами.
– Послушайте, к чему все это?
– Конспирация, – улыбнулся мужчина в плаще.
– Да, понятно. Но мы же битый час петляли по городу! Дважды пересаживались… И вы сами говорите, что «хвоста» нет, верно?
– Верно.
– Тогда уж проще было сразу отдать деньги – и все!
Собеседник пожал плечами:
– Не знаю. Мое дело – обеспечить скрытность и безопасность встречи. А потом уж разбирайтесь…
Мужчина в плаще догнал Джорджа Самошина только за полосатой будкой контролера.
– Куда теперь? – обернулся журналист.
– Пойдемте.
Дальше они двинулись вместе.
– Серьезно работаете.
– Иначе нельзя. Мы же не цветами на рынке торгуем, верно?
– Верно. Я, кстати, потому сразу и не поверил, что вы от них.
– А теперь? – Поднял бровь спутник.
– После того как вы показали записку, ту самую…
Спутники прошли уже метров сто вдоль канала, и ряд серо-зеленых пушек и разной военной инженерии перед музеем оказался у них по левую руку, чуть впереди.
Журналист завертел головой:
– Странно, народу нет почти.
Действительно, навстречу мужчинам попались только влюбленная парочка, юнец в драных джинсах и семья с детской коляской.
– На этой стороне мало кто гуляет. Все туристы там, у собора, или в Алексеевском равелине.
Самошин с интересом посмотрел на собеседника:
– Да, пожалуй… Нам сюда?
У него не оставалось никаких сомнений, что человек в плаще ведет его к вертолету, замершему посреди вытоптанной тысячами ног и колес площадки.
– Это что, экскурсионный?
– Совершенно верно.
– Знаю. Наши коллеги из питерского бюро недавно делали сюжет про них. Говорят, что…
Журналиста опять начала одолевать болтливость. Так бывало обычно, когда он чувствовал неуверенность в себе – и даже не страх еще, а только приближение страха.
Мужчин заметили – бело-голубая винтокрылая машина утробно взвыла и начала проворачивать лопасти. В этот момент они как раз поравнялись с рекламным щитом, призывающим всего за несколько долларов совершить получасовой облет города на Неве.
– Для иностранцев в самый раз, а русским вообще-то дороговато…
Желающих прокатиться на вертолете видно не было. Тем более, что половину щита прикрывал листок с текстом по-русски и по-английски: «Извините, сегодня осуществляются только технические рейсы».
– Сюда, – спутник придержал Самошина под локоть.
Бортовой люк был уже открыт, но прежде чем поставить ногу на ступень металлической лесенки журналист еще раз ощутил на себе хватку стальных пальцев:
– Быстро! Быстро полез!
Самошин даже не понял, как оказался внутри.
Он успел только разглядеть зеркальные блюдца солнцезащитных очков, бороду, усы – и тут же согнулся от удара в пах. За спиной что-то прогрохотало, и дневной свет стал проникать внутрь салона только через зашторенные иллюминаторы.
Звук двигателя и вращающихся винтов нарастал. Но находящиеся внутри не теряли времени даром – Джорджа Самошина избивали и на земле, и когда вертолет оторвался от площадки, набирая высоту, и потом, когда он уже лег на курс.
Последнее, что увидел отброшенный ударом к иллюминатору иностранный журналист, была крохотная мужская фигура в плаще, уходящая в сторону крепостного пляжа…
Шамиль лизнул окровавленные костяшки кулака и пожаловался:
– Вот гад, послушай! Всю руку об него разбил.
Стоящий рядом парень, типичный питерский «браток», молча кивнул. Далеко внизу, под дрожащим вертолетным днищем, потянулся зеленый массив пригородного лесопарка.
– Не пора еще?