В одном из интервью сам Грабал так объяснял причины своего довольно позднего вступления в литературу: «Карел Чапек когда-то написал, что прозаик становится писателем к сорока годам. Это правда. До тех пор тот, кого интересует не столько жизнь, сколько ее отображение, вынужден помещать сам себя в ситуации, идущие вразрез с его пониманием мира, в ситуации, которые ему, так сказать, против шерсти и сверх его сил... Я, будучи неуверенным в себе человеком, обязан был предоставлять людям гарантии в завтрашнем дне (работая страховым агентом. — Прим. авт.); я любил бесконечные прогулки у воды и закаты солнца, а работал четыре года на металлургическом заводе в Кладно; я не выносил театр и актеров, а был четыре года рабочим сцены, и так далее. И все-таки я смог выжить в этом чуждом мне окружении и в итоге полюбил людей, с которыми работал, и увидел главное: что они там, внизу, такие же робкие, как и я, и эта робость является своеобразным «поясом целомудрия», скрывающим их милую и добрую сущность, но только они стыдятся этого, ибо доброта и взаимная вежливость в мире уже вроде как выветрились».
В 60-х годах Грабал являлся самым популярным писателем в Чехословакии. В 1965 году он написал «Поезда особого назначения», где грубоватый юмор послужил средством показа сопротивления фашистским оккупантам. Позже по этому роману режиссером Иржи Менцелом был снят одноименный фильм, отмеченный в 1967 году американской премией «Оскар».
После событий 1968 года произведения литераторов, которые принимали участие в событиях Пражской весны, изымались из библиотек, а сами авторы подвергались преследованиям. Не избежал этой участи и Богумил Грабал. Тираж двух его только что написанных книг в 1970 году был пущен под нож. На долгие годы писатель потерял возможность свободно публиковать свои произведения. Многие из них попадают к читателю только благодаря чешскому самиздату либо эмигрантским изданиям. Те же, что легально печатаются на родине, выходят со значительными цензурными сокращениями. Однако широкая популярность Грабала помогла ему избежать серьезных преследований. Только после «бархатной революции» 1989 года Богумил Грабал вновь обрел массовую аудиторию. Этому в немалой степени способствовал первый президент независимой Чехии, бывший диссидент и драматург Вацлав Гавел.
90-е годы были для писателя своеобразной компенсацией за два десятилетия преследований и замалчивания его творчества коммунистическими властями Чехословакии. В это время Богумилу Грабалу было присуждено около десятка престижных международных премий в области литературы и почетных званий: среди них, например, орден и почетный титул Французской Республики «Рыцарь литературы и искусства». Тогда же он совершил поездки по университетам Европы и США с авторскими чтениями и лекциями, а в 1994 году был выдвинут на соискание Нобелевской премии по литературе. В 1996 году из рук президента Чешской Республики Вацлава Гавела Грабал получил высокую награду — медаль «За заслуги».
Менее чем через два месяца после этого торжественного события Грабал был госпитализирован, а еще через месяц Чехию облетело сообщение о том, что 3 февраля 1997 года вследствие падения из окна шестого этажа пражской больницы известный писатель скончался. Ему шел восемьдесят третий год… Считается, что он выпал из окна в результате несчастного случая, кормя голубей; но существует и другая версия — о самоубийстве.
Мотив самоубийства часто встречается в произведениях писателя. Например, в начале «Волшебной флейты» падение из окна становится для повествователя своего рода символом: с шестого этажа хотели выпрыгнуть Франц Кафка и герой автобиографических «Записок Мальте Лауридса Бриге» Райнера Марии Рильке, так же свел счеты с жизнью чешский поэт Константин Библ... В один из последних своих дней рождения Грабал написал: «Зачем я буду праздновать этот день, если мне хочется умереть? Рождение — да, но по другую сторону...»
Йозеф Шкворецкий, известный чешский писатель, руководивший эмигрантским издательством в Торонто, называл Грабала «великим новатором чешской прозы». Самый большой парадокс в современной чешской литературе состоит, по его мнению, в том, что юрист по образованию, литератор и эстет Богумил Грабал пишет о посетителях пивных. «Внешне Грабал, — говорил Шкворецкий, — грубоватый простак из пивной, но по сути это нежный лирик и клубок нервов».