Из инициаторов замысла об идейном повороте хода войны образовался общий немецко-русский штаб с местопребыванием в горном отеле «Прокоп», между городками Нырск и Железна Руда. Русскую сторону представлял ген. Мальцев со своим штабом, немецкую сторону — ген. — лейт. Ашенбреннер. Но война шла гораздо более быстрым темпом, чем предполагалось. Правда, в середине апреля территория Чехии пока еще не была затронута, но линии фронтов приближались и практически находились на расстоянии слышимости. Так что в действительности на оборону уже не приходилось рассчитывать.
Поэтому штаб попытался предпринять все, что было в его силах, чтобы к моменту окончательного развала фронта, добровольческие части на территории Чехии не попали бы в советский плен. Далеко не все части находились в Чехии. В конце войны Казачий корпус был застигнут в Азстрии, а другие казачьи части — даже в Северной Италии. Конец войны застал 1-ую украинскую дивизию на южном фронте, а 2-ая украинская дивизия, еще не полностью сформированная, безнадежно погибла под ударами быстро наступающей Красной Армии в Саксонии. Оставалась только Русская Освободительная Армия. Почти в полной еще силе, она, по стечению различных обстоятельств, в последние дни войны оказалась на территории Чехии.
Главным организатором новой миссии был ген. Ашенбреннер. Для переговоров о переходе всех частей РОА на американскую сторону он послал через фронт капитана Теодора Оберлендера, уполномочив его лично снестись с командующим 3-й американской армии ген. Джорджом Паттоном, взгляды которого на коммунизм были хорошо известны. У Оберлендера были полномочия и от Власова в письменной форме. Но к Паттону Оберлендер не попал, а вел переговоры с ген. Кеннеди, которому он сообщил о желании Власова сдать части РОА в американский плен. Американская сторона большой интерес проявила к пере- говорам, но в них не участвовал никто из лиц, имевших верховные правомочия. На следующую встречу ген. Ашен- бреннер был приглашен лично, где было договорено, что Власову будет предоставлена возможность встретиться с ген. Эйзенхауером, Верховным Главнокомандующим войсками западных союзников. Власов должен был сперва явиться к ген. Ашенбреннеру, а затем, вместе с ним, направиться к американцам. Посланный к Власову С. Фре- лих застал его в Линце, откуда 2-я дивизия в то время перемещалась в Чехию. Власов не использовал немедленно эту возможность, в то время, как события на фронте разворачивались с такой быстротой, что американцам стало не до этого.
Оберлендер несколько раз переходил фронт и, за исключением первого случая, когда в перестрелке погиб один американский солдат, остальные проходили благополучно. Переговоры продолжались и предвещали успех. Было очевидно, что американцы недостаточно хорошо понимают положение РОА, и не имеют ясного представления, о том, что ожидает русских солдат, если они попадут в советский плен. Следовательно, как позднее было доказано, они вели переговоры только «для отвода глаз», с намерением без боев захватить в плен как можно больше войск и тем ослабить немецкую оборону в Чехии. Из последнего перехода фронта, Оберлендер вернулся с требованием американцев, фактически с ультиматумом, гласящим, что все части должны перейти фронт не позже, чем через четыре дня. В ультиматуме были указаны места перехода, время и опознавательные знаки. В указанное время в переходе участвовало большинство членов штаба из отеля «Прокоп», среди них ген. Ашенбреннер, штаб и часть авиачастей ген. Мальцева, полностью первоначальный штаб из Дабендорфа, начальником которого к концу войны был ротмистр барон Эдуард фон Деллингс- хаузен. Перейдя на американскую сторону, они сложили оружие и в качестве военнопленных провели всю неделю на болотистой лужайке, без палаток и практически без снабжения.
Последним покинувшим отель «Прокоп» был С. Фрелих с одним сержантом, и то только тогда, когда американские танки с закрытыми смотровыми отверстиями стали ползти по горной дороге к отелю.
Кто, собственно, стоял за проведение идеи поворота хода войны путем обороны Чехии и в каких кругах она зародилась? В идеологическом смысле ее отцом был немецкий писатель Эрих Эдвин Двингер, который во время войны пытался внедрить сотрудничество с русскими антисталинистами настолько упорно, что впал в немилость с запрещением публиковать свои труды. Вторым инициатором был Теодор Оберлендер, профессор Немецкого университета. в Праге, сосланный туда из Германии за критику теории Гиммлера о «подлкщях» и преследуемый за это и Гестапо. Благодаря ген. А. Ашенбреннеру он все же мог взять на себя сотрудничество с добровольческими частями. Движущей силой этого дела был ген. Ашенбрен- нер, «серый кардинал» (лицо, направляющее ход событий, но оставаясь в тени — прим. перев.), Клаус Борриес представитель планового управления Министерства военной промышленности и его друг философ Эйбель. Безусловно, участвовали и другие, но их имена неизвестны.[96]
Войти в самостоятельный контакт с американской армией пытался и ген. Буняченко в районе Бад-Шандау, когда дивизия передвигалась с фронта на юг.[97]
Между тем органы СС имели свои собственные планы. С начала апреля 1945 года было приступлено к планам перемещения РОА и КОНР из Карловых Вар в г. Фюс- сен (на юг от Мюнхена, на австрийской границе) и сосредоточению политических организаций и армий в районе «Крепость Альпы». С этого участка предполагалось продолжать бои, затягивать войну в ожидании возможного разлада между западными союзниками и Советским Союзов. Для членов РОА оттягивание конца войны означало уменьшение опасности выдачи Советам поэтому, против такого плана в принципе они не возражали. В связи с ним, 14-го апреля первым уехал из Карловых Вар полк. Константин Кромиади, начальник канцелярии ген. Власова, для подготовки расквартирования РОА. В его группе были члены семейств, а также несколько членов НТС, только что выпущенных из концентрационного лагеря. Переезд они совершали поездом, но в Пильзене он был бомбардирован самолетами. Полк. Кромиади получил тяжелое ранение в ногу, а среди сопровождавших его лиц были убитые и раненые, архив же канцелярии сгорел в поезде. Полк. Кромиади, вместе с оставшимися членами группы, продолжал путь в Фюссен.
19-го и 20-го апреля из Карловых Вар был эвакуирован остаток штаба и КОНР в 18-ти автобусах с газогенера- торным приводом, принадлежащих Пражскому транспортному отделу и предоставленных в распоряжение Комитета К. Г. Франком. В Фюссене был недостаток общежитии, поэтому люди спали в сараях, на сеновалах и в окрестных деревнях. 20-го апреля вместе с д-ром Крегером прибыл Власов. Он посетил полк. Кромиади в госпитале и пять последовавших дней совещался с членами штаба, относительно возможности сохранения армии.
Между тем, д-р Крегер направился к гаулейтеру Хоферу в Тироль, где началась постройка дотов «Крепости Альпы». Как уже было упомянуто, оборонять легендарную, но в действительности не существующую крепость немцы расчитывали при помощи армии ген. Власова, в его же распоряжении имелась лишь его личная охрана под командой кап. Шатова и штабные и резервные части, эвакуированные из лагерей в Мюнсикген и Хойберг. Кроме дивизии РОА, расчет делался также на XV-ый Казачий корпус и на национальные части с Балканского полуострова и Восточной Европы. Однако, ни одна из них не имела возможности отступить в этот район.
В предполагаемом сосредоточении столь большого количества частей «Крепости Альпы» связана и организация военного госпиталя РОА, основанного в Праге. Главным врачом этого госпиталя должен был стать д-р Иван Тимофеевич Камышанский из Праги, председатель Организации русских врачей в Протекторате. Госпиталь предполагалось создать в окрестностях г. Ксмптси, приблизительно в 30 километрах на запад от гор. Фюссен. Ген. Власов дважды совещался с д-ром Камышанским, в последний раз между 17-м и 19-м апреля 1945 г., когда тот был приглашен в Пражский Кремль, где ген. Власов дал последние распоряжения по созданию этого госпиталя. Д-р Камышанский был уполномочен собрать в Праге группу русских врачей-эмигрантов и одного зубного врача и все они, приблизительно 30 человек, вместе со своими семействами и медицинским оборудованием, 26-го апреля покинули Прагу в железнодорожном транспорте с Гибернского вокзала. У ген. Власова не было правомочия призывать к себе на службу врачей из Протектората, несмотря на то, что они были русскими по национальности, а один из них был даже из гор. Кромержиж. Это мог сделать государственный министр К. Г. Франк или кто- либо из его канцелярии, о чем свидетельствует совещание в Пражском замке. Группе д-ра Камьппанского так и не удалось добраться до г. Кемптена. В Баварии, как и «власовцы», они попали в плен к американцам. Спустя несколько лет, наконец став Ди-Пи, они рассеялись по разным странам, принимавшим их к себе как эмигрантов.[98]
Полковник Кромиади сомневаясь, что при существующем положении дел представление о «Крепости Альпы» являются реальными, не видел иного выхода, как начать переговоры с американцами. По его мнению, ген. Власов должен был переждать критическое время где- нибудь в горах, так как если бы оп попал в плен, не было бы возможным вести переговоры. Необходимо было добиться того, чтобы Власов не был выдан Советам и как- то переждать первое время ненависти к немцам и к тем, кто объединились с ними. Кромиади предупреждал его об еврейском влиянии в кругах западных союзников, подкрепляемом сознанием о миллионной трагедии, и обращал его внимание на то, что за военные преступления нам же последует отмщение.