— Маринка, ну ты даешь. — Выговаривала я некоторое время спустя, виновато понурившей голову подруге. — Человек тебе жизнь спас, а ты с ним так поступила.
— Не человек, а эльф. — Все так же, не поднимая головы, буркнула, закутанная в несколько одеял девушка. — И вообще, я же не специально его ударила. Оно как-то само получилось. Глаза открываю, а надо мной непонятно что нависло, в глазах туман стоит, подумала, что это та гадость со щупальцами мной перекусить решилась.
— Не вздумай еще, кому это рассказать. — Понизив голос до еле слышного шепота, посоветовала я подруге. — Если этот блондинистый эльф узнает, с кем именно ты его перепутала, еще инфаркт хватит, оправдывайся потом перед его сородичами… Он и так после твоей выходки в себя никак не придет. — Маринка после моих слов еще больше опечалилась, и опустила голову вниз.
— Элена, оставь ее в покое, — подошедший к нам с еще двумя кружками в руках Антариэль, вручил одну из них мне, и, усевшись рядом, принялся небольшими глоточками отпивать из своей. — Ей и так досталось, а теперь еще и ты…
— Марина, — повернулся он к девушке, печально разглядывающей содержимое своей кружки, — постарайся хотя бы некоторое время не дразнить его, а не то мало ли что. Эльфы — народ высокомерный и злопамятный до ужаса. А альтэ Талионэорвиэль, считается у них одним из лучших бойцов. Представь, каково ему сейчас от осознания того, что ему подпортила физиономию какая-то человеческая девчонка. И еще, как только он остынет немного, с твоей стороны было бы уместно принести свои искренние извинения. Все-таки это он тебя нашел и касарка тоже он прикончил, мы с Кэриэнталем, совсем в другом месте тебя искали.
— Да я не против извиниться, — тоскливо объяснила Маринка, — только он даже слушать меня не станет. И так до этого, старался как можно дальше держаться, а теперь — так вообще…
Сестрица, страдающая от того, что на нее не обращает внимание мужчина — это нечто невообразимое. Обычно все наоборот как-то происходило. А сейчас сидит вся из себя задумчивая, вздыхает, и как-то не по себе даже становится. Неужели и правда влюбилась? И эльф еще этот… на него магия «Говорящих», судя по всему, совсем не действует, а Маринка уже сама себя убедила в том, что этот красавчик-дедуля, практически в ее руках. А тут такой облом. Что же делать-то?
— Эйлена, не вздумай вмешиваться. — Немного напряженный голос Антариэля отвлек меня от размышлений на тему как бы попытаться помочь страдалице. Заглянув во внимательно разгадывающие меня, синие глаза, я сделала вид, что не понимаю о чем собственно речь. Не прошло.
— Я серьезно. Они достаточно взрослые, чтобы самим разобраться.
На следующий день, уже вечером, подъезжая к воротам Лиезэна, я припомнила Антариэлю его слова:
— И ты говорил, что они сами разберутся. — Возмущенно киваю на, пасмурно сидящую в седле у Кэриэнталя, Маринку. Та чуть не плакала, и так с самого обеда, когда мы на очередной привал расположились. А все из-за одного психически неуравновешенного эльфа. Подруга, в надежде, что тот более-менее успокоился после происшествия с касаркой, решила все-таки подойти и извиниться. Да и синяки у него уже почти сошли, у эльфов, оказывается организм как-то так интересно устроен, что на них все заживает гораздо быстрее, чем на представителях других рас. Подошла. Извинилась… на свою голову. Альтэ Талионэорвиэль, после того как Маринка к нему приблизилась и прощения попросила, как с цепи сорвался: Мало того, что орал как ненормальный, о том, чтобы «низкая человечка и близко не смела к нему приближаться», так еще и рукой замахнулся, с явным намерением залепить ошарашенной такой реакцией, девушке звонкую оплеуху. Сдержался в последний момент. Несколько мгновений они наверяще разглядывали один другого, затем Маринка молча развернулась к нему спиной, и направилась в мою сторону. Остаток вчерашнего дня и весь сегодняшний, подруга вела себя подозрительно тихо, даже со мной разговаривать не хотела. На холодного красавчика, который вел себя так, будто ничего особенного не произошло, все члены нашего маленького отряда, включая и остальных эльфов, кидали косые осуждающие взгляды. Но, судя по всему, того они мало трогали, и это еще сильнее накаляло ситуацию. То, что мы подъезжали к Лиезэну, еще больше все осложняло. Завтра мы должны были разделиться: Кэриэнталь с Бэртом и Тайлитой отправлялись в столицу, а я с Маринкой и Антариэлем, в сопровождении эльфов, должны были ехать в Элигерский Лес. Принц предложил моей подруге отправиться с ним ко двору, подождать, когда я вернусь обратно, но та категорически отказалась, объяснив это тем, что оставлять меня без присмотра среди высокомерных длинноухих хамов, совершенно не собирается. Причем, сказано это все было довольно громко, в расчете на то, что один определенный «длинноухий» ее обязательно услышит. И услышал. Нервно дернувшийся было в ее сторону эльф, сделав над собой усилие, заставил себя остановиться и сделать вид, что сказанные девушкой слова его совершенно не касаются.
А теперь мы въехали в Лиезэн. Городок хоть и не большой, но чистый и аккуратный. Последовав совету стоящих на воротах стражников, указавших нам направление, мы подъезжали к самой лучшей гостинице города. Ввалившись внушительной толпой, в гостеприимно распахнутую дверь добротного двухэтажного здания, мы заняли почти все свободное пространство, традиционно занимающего нижний этаж, обеденного зала. Подбежавший к нам, невысокий коренастый мужчина, оказавшийся хозяином этого заведения, поинтересовался чего угодно благородным господам.
— Комнаты для ночлега, обед, и пристроить наших лошадей до завтрашнего утра. — Альтэ Талионэорвиэль, презрительно осмотрелся вокруг, и остановившись высокомерным взглядом на побледневшем от такого унижения, хозяине гостиницы.
— Эм… — мужчина через силу выдавил из себя радушную гостеприимную улыбку, (это он так думал, по мне так она больше походила на зверский оскал) и быстренько пересчитал количество возможных постояльцев.
— Господа, прошу прощения. — Хозяин горестно вздохнул, и виновато развел руками. — У меня остались только два двухместных номера, и два одноместных. Всех Вас разместить не получится. Но тут недалеко есть еще одна гостиница, думаю что часть вашей компании, сможет снять комнаты там.
— Мы с Эйленой останемся здесь, — сообщил всем присутствующим Антариэль, собственническим жестом подтянув меня к себе поближе. — Я с женой возьму одну из двухместных комнат, вторую заберут девушки. — Кивок на Маринку с Тайлитой.
— Один одноместный займу я, — вклинился принц и злорадно уставился на предводителя эльфов, — Последний — Бэрту. Он сейчас выполняет обязанности моего телохранителя, надеюсь высокородный Альтэ Талионэорвиэль, не станет возражать против того, чтобы попытать со своими спутниками счастье в другой гостинице?
— Стану. — Спокойно сообщил эльф. — Одну из одноместных комнат займу я. Ваш телохранитель отправится с моими подчиненными. Должен же за всеми вами кто-то присматривать, чтобы вы опять не исчезли в неизвестном направлении.
— Неужели Вы нам не доверяете? — Наигранно удивился Кэриэнталь, крайне недовольно поглядывая на эльфа.
— Не доверяю.
Хозяин гостиницы молча, и в некой растерянности, наблюдавший за этими пререканиями, понял, что мы все-таки остаемся, приказал своему сыну проводить Бэрта с остальными эльфами до другой гостиницы. А пока готовили на всех оставшихся обед, мне с Маринкой и Тайлитой, предложили подняться в выделенные нам комнаты и немного отдохнуть. Мужчины еще собирались позаботиться о лошадях, и договориться с хозяином об оплате.
Поднявшись на второй этаж, вслед за служанкой, которая вызвалась показать мне мою комнату, я вошла в предупредительно открытую передо мной дверь. Изо всей обстановки номера, в глаза бросилась только довольно большая кровать, на которую я обессилено и повалилась. Есть хотелось со страшной силой, но и заснуть на мягкой постели, от которой я, за последнее время, как-то поотвыкла, хотелось не меньше. В раздумьях о том, чему же мне все-таки отдать предпочтение, я как-то незаметно для себя и заснула.
— Эйлена, вставай. — Разбудил меня раздавшийся прямо над ухом знакомый голос. Открывать глаза и вставать, совершенно не хотелось. Поэтому пробурчав что-то вроде того, что «если меня сейчас же не оставят в покое, то одному вредному блондинистому субъекту, явно, не поздоровится». После чего, отползаю на другую сторону кровати, попутно пытаясь завернуться в утянутое за собой одеяло. Неудачно. Одеяло буквально вырвали из моих слабо сопротивляющихся рук, и безразличным тоном заявили: